Поездом до рассвета - [43]

Джен Брауни, застыв на лестнице, внимательно посмотрела на заговорщиков.

— Что тут происходит? Мистер Крамер, мне показалось или вы говорили о каком-то маньяке?

— Вот именно — о каком-то, — подхватил ее слова находчивый Бишоп. — Представьте себе, Джен, наша Марта призналась, что пишет детективы. Так вот я и поинтересовался, не затрагивает ли она в своих произведениях животрепещущую тему…

— С меня хватит! — Лицо Марты перекосилась, и она скользнула взглядом по Габо и Кристин. — Если вы хотите изворачиваться, это ваши трудности, А я считаю, что она должна знать.

— Что я должна знать? — растерянно посмотрела на нее Джен.

— Марта, не делайте глупостей, — подал голос Габо.

На секунду Марта засомневалась, но потом, бросив на Джен сочувственный взгляд, произнесла:

— Джен, вам нужно кое-что узнать. Только, пожалуйста, сядьте. Новость будет не из приятных.

Сердце Джен учащенно забилось. Предчувствуя беду, на ватных ногах она спустилась с лестницы, подошла к дивану и села. Судя по лицам Кристин, Габо и Бишопа, речь действительно идет о чем-то серьезном. Куда более серьезном, чем то, из-за чего она вытирала заплаканные глаза, выйдя из библиотеки Дако Бриззела.

— Джен, пока вы отсутствовали, кое-что случилось. Вы, кажется, слышали об убийстве женщины в «Теплой звезде»?

Джен, холодея, кивнула.

— Так вот, полицейские составили фоторобот убийцы. Этот мужчина последним приходил к Элисон Хадсон — так звали жертву. По словам тех, кто его видел, он был очень высоким, длинноволосым, усатым и небритым. Одет он был в черную куртку из дубленой кожи с меховым воротником и большую мохнатую шапку.

Джен почувствовала, как где-то внутри нее что-то ухнуло, оборвалось и медленно поползло вниз.

— Но главной приметой свидетели называли шрам, странный шрам в виде галочки над левой бровью. Я думаю, вы понимаете, что все приметы могли бы быть совпадением. Но шрам в виде галочки…

У Джен загудело в висках, но она чувствовала, что не имеет права усомниться в нем даже на секунду.

— Нет, это не мог быть Дако, — решительно заявила она, посмотрев на Марту.

— Кто бы сомневался, что ты это скажешь, — скривился Габо, который ожидал примерно такой реакции.

— Как вы можете его подозревать?! — вспыхнула Джен и окинула собравшихся негодующим взглядом.

— Это, как ты, слепая дурочка, не можешь поверить очевидным фактам?! — прорвало Габо. — Мистер Бриззел то, мистер Бриззел это! Какой он интересный, какой он сложный! Надо быть слепой или чокнутой, чтобы не догадаться, что Дако Бриззел обыкновенный псих! А может, ты попросту втрескалась в него, Джен?! Ну же, признайся, втрескалась?!

Джен, не ожидавшая от Габо такого взрыва эмоций, молчала, остолбенело глядя на брызжущего желчью красавчика.

— Марта еще не все сказала тебе, — продолжал он. — Я нашел в кармане у Дако записку. И не от кого-нибудь там… На, читай… — Выпустив пар, Габо сунул Джен в руки мятый клочок бумаги.

Оглушенный захлестнувшими его эмоциями, он и не заметил, как в гостиную вернулись Пэм и Брэд. Какое-то время, супруги молча наблюдали за сценой, которую устроил Габо. Когда Джен пробежала глазами записку, Брэд спросил:

— Джен, что в ней?

— Женщина требует, чтобы Дако навестил ее в «Теплой звезде», и пишет, что он очень пожалеет, если не сделает этого, — тихо ответила Джен. — Записка подписана именем Элисон Хадсон.

— Ну? — едва ли не торжествуя, проговорил Габо. — И что ты теперь скажешь?

И действительно, что тут скажешь, Джен Брауни? — горестно подумала Джен. Что ответишь? Они все правы, совпадений столько, что любой полицейский давно уже арестовал бы Дако Бриззела по обвинению в убийстве.

Но любой полицейский и все эти люди не знают его так хорошо, как знает его Джен. Или все они чудовищно лгут, или все это пусть нелепое, пусть невозможное, но все же совпадение. Она не может не верить Дако, самому искреннему и честному мужчине, с которым ей когда-либо доводилось встречаться. Пускай она знает его всего одну ночь, но верит ему, и никто не сможет ее в этом разубедить!

Джен подняла глаза и в упор посмотрела на Габо.

— Я верю мистеру Бриззелу, — громко и решительно произнесла она. — Мне плевать, что его приметы совпали с теми, что объявляли по радио! Мне плевать на эту записку! — Джен бросила на пол смятый листок бумаги, который торопливо поднял Габо. — Мне плевать на любые улики, любые обвинения! Этот человек не мог совершить убийство. Как вы можете обвинять в этом Дако Бриззела, когда он был единственным, кто отважился отправиться на поиски Пэм?! Как вы, люди, которых он приютил в своем доме и сделал все, чтобы вы ни в чем не нуждались, можете подозревать его в злодействе?! Как?! Вы ответили на его гостеприимство, на его добро черной неблагодарностью! Вот что я скажу вам, Габриел Мэддок!

Джен смолкла. Все взгляды были устремлены на нее, и она стойко выдержала каждый.

Кто-то смотрел на нее с неприкрытым любопытством, как на чучело существа, чей вид вымер много веков назад. Кто-то сочувственно. Кто-то, потрясенный скрытой силой внутри нее, с уважением и восхищением.

Кто-то, — и этот взгляд Джен почувствовала спиной, — смотрел на нее с благодарностью и нежностью.