Поездка в Россию. 1925: Путевые очерки - [65]
Отточены движения, голоса модулируют в любом тембре, рейнхардтовская точность и классическая чистота — будто звук струны под рукой виртуоза, — но все это находится в огорчительной диспропорции с огромным масштабом проблем, стоящих перед русским театром.
Среди русской буржуазной интеллигенции преобладали чеховские настроения, и Московский Художественный театр нашел им адекватное выражение; отсюда этот стихийный резонанс, отсюда успех театра и культ чувствительности. Русская же литературная жизнь развивается под знаком преодоления, под знаком величайших усилий, дикого напряжения воли и небывалой по своей истовости веры, — так верят только в современной русской книге. Это еще не глубинная компоновка и не создание заметных типических образов, нет еще героя, крепкого, словно вытесанного из гранита. Это пока еще литературное брожение, пестрота и динамика сиюминутных процессов, пока скорее декоративная орнаментика и накопление сырья, чем созревшая реальность литературы. В русской книге сегодня еще царит хаос первых библейских дней творения, когда свет отделяется от тьмы, а люди, одинокие в своем личном порыве, совершают сверхчеловеческие усилия, подобно героям Джека Лондона в их борьбе со стихией. В сибирско-трансбайкальском хаосе такого писателя, как Иванов, в культе тихой крестьянской жизненной силы, присущем Пильняку, в пуританской серьезности Тарасова-Родионова, в динамике Ильи Эренбурга или дикой стремительности Маяковского — во всем этом чувствуется сегодняшняя, реальная русская действительность с ее болью и ранами. Станиславский же по отношению ко всему этому совершенно пассивен. Это означает, что колесо времени переехало его концепцию, но его мельница продолжает по-прежнему перемалывать «Синюю птицу», «Царя Федора» и Грибоедова! Станиславский стоит со своей чеховской гитарой и неутомимо перебирает старые чеховские мотивы, и эта упрямая верность себе очевидно бесплодна, она находится в явном несоответствии с окружением, — достойное сожаления окостенение мысли, не имеющей смелости прямо взглянуть на некоторые вещи.
Кроме основной сцены в старом Камергерском переулке, Художественный театр располагает еще четырьмя студиями: «МХАТ Второй», «Студия МХАТ»>[329], «Четвертая студия» и, наконец, «Оперная студия Станиславского». Во всех этих студиях спектакли идут каждый вечер, репертуар достаточно ограниченный: Диккенс («Сверчок на печи»), Островский («Лес»), Шекспир («Гамлет»), Салтыков-Щедрин («Смерть Пазухина»).
Большим успехом прошлого сезона оказалась во «МХАТ-2» «Блоха» — водевиль Замятина с танцами в четырех действиях. Главный герой этой комедии с танцами, тульский кузнец Левша, подковал царскую блоху. Согласно мотиву старинного лесковского сказа, царь получил в подарок из Англии в золотой коробочке, внутри которой был бриллиантовый орех, стальную блоху, заключавшую в себе столь совершенный механизм, что она могла скакать, как самая настоящая блоха. Высокопоставленный приближенный царя Платов в сопровождении полка своих казаков отвез блоху в Тулу и велел тамошним умельцам ее подковать. Левша зажег лампаду перед иконой Николая Угодника, и тульские мастера взялись за работу. Тридцать дней и тридцать ночей они подковывали английскую блоху и под конец, разумеется, испортили точный механизм. В этой веселой комедии с танцами заключена невидимая, но ощутимая символика русской жизни — попытка подковать английский механизм, естественно, оканчивается его поломкой. Акцент в фарсе ставится на слове «Расея», и многие слова во время действия встречаются шумным одобрением зрительного зала на представлениях этой комической пьесы — она, очевидно, контрреволюционна, и исполнение ее сопровождалось нападками официальной критики за уход от советской действительности: «Мхатовцы либо страдают гамлетизмом, либо уходят в прошлое, осыпая его конфетти».
До недавнего времени имя Марии Петровых было мало знакомо широкому кругу читателей: при жизни у нее вышла единственная книга стихов и переводов с армянского. Разные тому были причины. Но стоит прочесть ее стихи — и не будет сомнения, что перед нами большой русский поэт. Творчество М. Петровых высоко ценили Б. Пастернак, О. Мандельштам, А. Ахматова. «Тайна поэзии Марии Петровых, — считал А. Твардовский, — тайна сильной мысли и обогащенного слова».Мария Сергеевна Петровых (1908–1979) родом из Ярославля, здесь начала писать стихи, посещала собрания ярославского Союза поэтов, будучи еще ученицей школы им.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Биографический очерк о географе и социологе XIX в., опубликованный в 12-томном приложении к журналу «Вокруг света» за 1914 г. .
Сборник Лётчики Сост. В. Митрошенков {1}Так обозначены ссылки на примечания. Примечания в конце текста книги. Аннотация издательства: Сборник "Летчики" посвящается 60-летию ВЛКСМ. В книгу вошли очерки о выдающихся военных летчиках, воспитанниках Ленинского комсомола, бесстрашно защищавших родное небо в годы Великой Отечественной войны. Среди них дважды Герои Советского Союза В. Сафонов, Л. Беда, Герой Советского Союза А. Горовец, только в одном бою сбивший девять самолетов врага. Предисловие к книге написал прославленный советский летчик трижды Герой Советского Союза И.
Книга французского ученого Ж.-П. Неродо посвящена наследнику и преемнику Гая Юлия Цезаря, известнейшему правителю, создателю Римской империи — принцепсу Августу (63 г. до н. э. — 14 г. н. э.). Особенностью ее является то, что автор стремится раскрыть не образ политика, а тайну личности этого загадочного человека. Он срывает маску, которую всю жизнь носил первый император, и делает это с чисто французской легкостью, увлекательно и свободно. Неродо досконально изучил все источники, относящиеся к жизни Гая Октавия — Цезаря Октавиана — Августа, и заглянул во внутренний мир этого человека, имевшего последовательно три имени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Перед вами первая системная попытка осмыслить опыт самого масштабного предпринимателя России и на сегодняшний день одного из богатейших людей мира, нашего соотечественника Олега Владимировича Дерипаски. В книге подробно рассмотрены его основные проекты, а также публичная деятельность и антикризисные программы.Дерипаска и экономика страны на данный момент неотделимы друг от друга: в России около десятка моногородов, тотально зависимых от предприятий олигарха, в более чем сорока регионах работают сотни предприятий и компаний, имеющих отношение к двум его системообразующим структурам – «Базовому элементу» и «Русалу».