Поездка в Испанию - [18]

— Это Родриго де Рьяно, дедушка дяди Винсента, четыре поколения назад, — пояснила ее спутница. — Заметила сходство? Только дядя, по-моему, гораздо красивее. А тебе как кажется?

— Не стоит, дорогая, смущать нашу гостью, — раздался вдруг за спиной у Рейчел знакомый глубокий, низкий голос.

Предательский румянец залил ее щеки — он видел, он стал свидетелем того, как она поглощена портретом... Не хватало еще, чтобы догадался, как забилось ее сердце от одного его присутствия. Избегая на него смотреть, она спокойно повернулась к молодой женщине — ей ясно, как поправить положение.

— Я все портреты очень внимательно посмотрела. Какая импозантная, привлекательная наружность у представителей семейства де Рьяно. Но знаешь, Брайан ведь тоже хорош собой, правда? А ты... ты такая красивая, Кармен. Понятно, как ты сумела похитить его сердце. Мне... мне так жаль, что его не было с тобой, когда малышка появилась на свет.

— Луиза и я — мы очень скучаем по нему! — Кармен бросила вызывающий взгляд на дядю, хотя твердость в голосе изменила ей.

— Я тоже. — Рейчел закусила губу. — По правде говоря, я не видела брата шесть лет. Но не было дня, чтобы я не думала о нем. Письмо мое вернулось из монастыря нераспечатанным, вот я и решила: полечу сама в Испанию, найду его, чего бы это ни стоило. Он даже не знает до сих пор, что наша мать умерла этим летом.

— О, ваша мама умерла? — Горестный, горячий, искренний возглас Кармен дал понять Рейчел — эта новость значила для нее очень много.

— Да, дорогая. Их матушку погубила пневмония, — подхватил Винсент, тоже с видимой жалостью.

Рейчел невольно на него засмотрелась: он держит себя сейчас иначе, чем вчера, будто совсем другой человек, — нет и следа поразившей ее агрессивной враждебности.

— Вот почему мисс Эллис здесь. — Он словно утешал встревоженного ребенка. — Она надеется найти его и сообщить печальную весть.

Кармен взглянула на Рейчел — она услышала от дяди то же, что от нее, но, видимо, хочет знать все до конца.

— Да, Кармен. Мама, умирая, больше всего на свете хотела вымолить прощение у Брайана.

— Прощение... у Брайана? — недоуменно прошептала Кармен.

Теперь уже две пары глаз, черных, вопрошающих глаз, смотрели прямо на Рейчел в ожидании — что еще она им поведает?

— Мама все думала... она боялась, убеждена была, что ее горечь и скорбь после ухода отца разрушили наши жизни и... и заставили Брайана преждевременно покинуть дом. Она просто жаждала сказать ему, как сожалеет, что отдалилась от него и... — Голос Рейчел прервался, она замолчала.

Кармен отвела глаза, — ясно, что Брайан доверял ей самые тайные свои боли, поняла Рейчел. А это означает только одно: брат ее по-настоящему любил эту женщину и их отношения вовсе не были поверхностными. А ведь Винсент склонен думать именно так...

— С последним дыханием мама молилась: «Пусть наш Брайан обретет свое счастье, он искал его все эти годы!» Мама взяла с меня обещание, что я разыщу Брайана, встречусь с ним, передам ему всю ее безраздельную любовь. И вот здесь... — Она уставилась в прекрасный паркетный пол — какой сложный узор... — Он ведь не дал вам о себе знать, с тех пор как пропал... Боюсь, мамина просьба... моя задача, кажется, невыполнима.

При этих словах Кармен уткнулась лицом в шейку Луизы. Ох, как она неосторожна, мучилась Рейчел угрызениями совести. Кармен и так хватает боли, а признания неожиданно явившейся родственницы еще добавили тяжелых воспоминаний и дум. Бессознательно Рейчел подняла глаза на хозяина дома — не сводит с нее взора, будто хочет проникнуть ей прямо в душу... Она была не в силах отвести взгляд.

— Малышка наша проголодалась, — произнес наконец Винсент.

Рейчел показалось, что думал он в эти минуты совсем о других вещах, не имеющих никакого отношения к Луизе. А ее собственные блуждающие Бог весть где мысли столь же прозрачны и очевидны?

— Вот, я принес, — он протянул Рейчел бутылочку — прикосновение его пальцев обожгло ей кожу. — Жду вас обеих в столовой, как уложите Луизу. — И, кивнув Кармен, пошел через весь зал в противоположном направлении.

Рейчел зачарованно следила, как он идет, и не сразу сообразила — при упоминании о девочке Кармен (наверно, что-то вспомнила) исчезла за отделанными темным дубом двустворчатыми дверьми, ведущими в одну из внутренних комнат.

Несколько растерянная Рейчел, сообразив, что хозяева ее покинули, решила — самое время осмотреться, она еще не видела, куда попала. Оглянулась кругом — и замерла, очарованная, постепенно впитывая то, из чего составлялась чудесная гармония просторного помещения.

Покрывала, драпри, балдахины — все дорогого, изысканного белого кружева, из какого делается наряд невесты. В уютном полукруге небольшой ниши — прелестная детская мебель, кроватка в пене белоснежных кружев, под таким же пологом. Свет мягко падает в нишу из трех миндалевидной формы окон, затянутых богатым набором легких, кремового шелка штор. В неожиданном контрасте темного, узорчатого наборного паркета и великолепной полированной мебели со светлой, радостной симфонией кружева и шелка возникало и ширилось какое-то неземное ощущение — настроение мечтательное и романтичное.