Поэты 1880–1890-х годов - [65]

Пусть лучше в ней звучит грядущему привет.

Туман волшебных грез, таинственных стремлений,

Безумной юности самолюбивый вздор

Прогнал я от себя — и новых вдохновений

Открылся предо мной неведомый простор.

«Без солнца» тяжело блуждать мне в мире стало,

Во мраке слышался мне смерти лишь язык;

Но утра час настал, и солнце заблистало,

И новой красоты предстал мне светлый лик.

Душа моя полна счастливого доверья,

Уму сомненья дань сполна я заплатил,

Храм творчества открыт, и грозного преддверья

Я, осенясь крестом, порог переступил.

Я верю, в храме том мы встретимся с тобою,

С живым сочувствием друг к другу подойдем,

Мы вдохновимся вновь — но красотой иною

И песню новую согласно запоем!

1884

182. «Прекрасен жизни бред, волшебны и богаты…»

Прекрасен жизни бред, волшебны и богаты

Живых его картин одежды и цветы,

Светила знойного восходы и закаты

И ночи, полные чудес и темноты.

Прекрасны дней земных обманы и виденья,

Порывы страстных чувств, полеты смелых дум —

Полеты на крылах надежд и заблужденья

В пространствах радужных земного наслажденья,

Напевы юных грез и бурь житейских шум!..

Но если в трезвый миг душевного досуга,

В случайной тишине сквозь этот долгий бред

Внезапно прозвучит, как дальний голос друга,

Грядущего конца таинственный привет;

Но если, как весны желанное дыханье,

Вдруг душу обовьет иной красы желанье

И сквозь туман вдали, как ранняя заря,

Займется тихий свет иного бытия, —

Какие призраки, какие сновиденья

Дерзнут с улыбкою мне повторять: «Живи!

Живи и позабудь о счастье пробуждения

Под солнцем вечного покоя и любви!»

1884

183. «Для битвы честной и суровой…»

Для битвы честной и суровой

С неправдой, злобою и тьмой

Мне бог дал мысль, мне бог дал слово,

Свой мощный стяг, свой меч святой.

Я их приял из божьей длани,

Как жизни дар, как солнца свет, —

И пусть в пылу на поле брани

Нарушу я любви завет;

Пусть, правый путь во тьме теряя,

Я грех свершу, как блудный сын, —

Господень суд не упреждая,

Да не коснется власть земная

Того, в чем властен бог един!

Да, — наложить на разум цепи

И слово может умертвить

Лишь тот, кто властен вихрю в степи

И грому в небе запретить!

1884

184. «Так жить нельзя! В разумности притворной…»

Так жить нельзя! В разумности притворной,

С тоской в душе и холодом в крови.

Без юности, без веры животворной,

Без жгучих мук и счастия любви,

Без тихих слез и громкого веселья,

В томлении немого забытья,

В унынии разврата и безделья…

Нет, други, нет — так дольше жить нельзя!

Сомнений ночь отрады не приносит,

Клевет и лжи наскучили слова,

Померкший взор лучей и солнца просит,

Усталый дух алкает божества.

Но не прозреть нам к солнцу сквозь тумана,

Но не найти нам бога в дальной тьме:

Нас держит власть победного обмана,

Как узников в оковах и тюрьме.

Не веет в мир мечты живой дыханье,

Творящих сил иссякнула струя,

И лишь одно не умерло сознанье —

Не то призыв, не то воспоминанье,—

Оно твердит: так дольше жить нельзя!

7 декабря 1884

185. «Обнял землю ночи мрак волшебный…»

Обнял землю ночи мрак волшебный,

Одинок, под гнетом утомленья,

Я уснул; глубок был сон целебный,

И прекрасны были сновиденья.

Смолкли жизни темные угрозы;

Снилось мне… не помню, что мне снилось,

Но в глазах дрожали счастья слезы

И в груди надежда тихо билась.

Был любим я — кем? — не угадаю,

Но мне внятен был тот голос юный;

Я любил — кого любил? — не знаю,

Но призывно пели сердца струны,

И ответно в душу чьи-то очи

Мне смотрели с пристальною лаской,

Словно с неба звезды южной ночи,

В тьме мерцая неземною сказкой.

Бестелесно было то виденье,

Повторить не мог бы я те звуки,

Но когда настало пробужденье,

Сердце сжалось — полное разлуки!

2 октября 1885

186. РОДНОМУ ЛЕСУ

Здравствуй, лес! Ты мой возврат заметил;

Помешал твоим я тихим думам,

Но, как друга, вновь меня ты встретил

Стародавним, мне знакомым шумом.

В оны дни, когда — дитя — порою

Прибегал твои я слушать сказки,

Добрый дед, мохнатой головою

Наклонясь с заботой надо мною,

Расточал ты мне дары и ласки.

Их потом всей жизни труд и слезы

Ни на миг в душе не заглушили…

Те дары — младенческие грезы,

Что мне юность светом озарили.

Их твои вершины нашептали,

Их навеял сумрак твой волшебный,

И доныне в злые дни печали

Душу греет пламень тот целебный.

Здравствуй, лес! Твой мир, твое мечтанье

Я тревогой жизни не нарушу;

Я пришел на краткое свиданье

Отвести тоскующую душу.

Но когда моя настанет осень,

Стариком в твои приду я сени

И под ровный шум дремучих сосен

Весь отдамся отдыху и лени.

В ожидании жизненной развязки

Успокоюсь, дряхлый и усталый,

И опять твои я буду сказки

Жадно слушать, как ребенок малый.

Той же самой властью вдохновенья

Будет вновь душа моя объята,

И зарю я вспомню пробужденья

На заре печального заката,

Надо мной раскинешь ты свой полог,

Полог тот, как ночь, широк и чуден;

Я усну — и будет сон мой долог,

Будет долог, тих и непробуден!

1885

187. КОСТЕР

Сумрак, холод, сон глубокий,

          Пустырей немых простор;

Где-то в поле одинокий

          Пламенеющий костер.

Чьи-то тени, чьи-то лица,

          Озаренные огнем,

И — как черная темница —

          Ночь бездонная кругом.

В мраке луч тепла и света,

          Средь пустыни страж ночной,

Ты — не образ ли поэта

          В безрассветной тьме земной?

1885

188. А. А. ФЕТУ

Словно голос листвы, словно лепет ручья,