Поэмы - [33]
Шрифт
Интервал
Юности силы истратив,
Тех, что пришли добровольно
С вражьей померяться ратью.
Богатырем восседавшим
Был из них каждый, казалось,
Смотришь, не море ль бушует?
Груди их крепкие скалы.
Царь на коне красовался,
Сверху смотрел на долины.
Лик его строгий и хмурый
Ликом казался орлиным.
А на плечах его царских
Грузии всей обаянье,
Будто на высях Эльбруса
Лунного света сиянье.
Был он в одежде достойной,
Меч был отточен, как надо,
Если разил он, то каждый
Видел я замертво падал.
V
Рядом с царем я заметил
Царского сына Левана,
Сын, как отец, был сердечен,
Взглядом проворней джейрана.
Царь сожалел нас всем сердцем,
Слезы дрожали на веждах…
Плакальщицы для чего нам,
Женщины в черных одеждах,
Если сам царь сожалеет
Воинов, в битву идущих?
Но если враг наседает,
Ярость на сердце как туча!..
Видели все, что Ираклий
Сердцем скорбел, но таился,
Как бы с упреком из близких
Кто-нибудь не обратился,
Чтоб не сочли его слезы
Признаком старости, страха,
Чтоб не сказали, что слаб он,
Плачет он, Патара Кахи.
VI
В городе нас карталинцы
И кахетинцы встречали,
Славные гостеприимством,
Знавшие много печали.
Все собрались, чтобы клятву
Братскую дать перед боем:
Да не наденет пусть шапки
Тот, кто не станет героем!
Кто променяет на рабство
Родину, честь и свободу,
Вместе с потомством пусть будет
Проклят навеки народом!
Если не выдержим, если
Смерть нас возьмет ледяная,
Ляжем, и пусть нас укроет
Теплая бурка земная!
Вышли в крцанинское поле
С вражьей померяться силой.
Двигался враг издалека,
Пыль по дорогам клубилась.
Слышны сигналы тревоги,
Трубы кругом загремели
Наши и вражьи и разом
Кровь взбудоражили в теле.
Своды небес почернели,
И загудели просторы,
Кровью бойцов оросились
Грузии долы и горы.
VII
Орды неверных, как будто
Туча пришла грозовая;
Мы перед ними, как в море
Капля воды дождевая…
Но никогда не смущаясь
Перед несметною силой,
Мы не однажды своими
Грудями скалы дробили!
Полы чохи приподнявши,
Ждем неприятеля в поле,
Змееподобные шашки
Рвутся из ножен на волю.
Только увидели вражьи
Орды, — рванулись к ним грудью,
В гуще врагов очутились,
Окружены отовсюду.
Ржанью коней, свисту сабель
Вторили крови потоки,
Гордые наши знамена
Реяли в небе высоко.
Шитый на шелковой ткани,
Крест красовался над нами,
Гор до на крест тот взирая,
Бились грузины с врагами.
Каждый по двадцать неверных
Сбил богатырской рукою…
Но, побежденные силой.
Тщетно боролись герои!
Родины верные дети
Кровью врага захлебнулись,
Стала земля им постелью,
Сном беспробудным уснули.
Свет негасимый им светит,
Плачет луна в небе синем,
Подвигов их очевидец,
Стонет окрестность и ныне.
Все арагвинцы погибли,
Я лишь остался на свете;
В поле пастух меня поднял,
Раненого, на рассвете.
Спасся. Но жизнь моя, дети,
Горем полна непомерным:
Каменный дождь наша доля,
Солнечный день для неверных.
Горе из горестей старость
Сердце и мозг мой изъела,
Сил нет в груди и в коленях,
В битву чтоб ринуться смело…
Кончил старик, и заплакал,
И, с сожаленьем во взгляде,
Праведной, ветхой ладонью
Бороду тихо погладил.
1883 Перевод Б. Серебрякова
Гиглия
I
Мать
Гиглия! Не торопись, сыночек,
Съешь немного хлеба на дорогу.
Не успеют ускакать лезгины,
Ты их до зари в горах догонишь!
Гиглия
Что ты говоришь, родная мама?
Разве я на свадьбу уезжаю?
Ты скажи: кто взял мои доспехи?
Где мое ружье и мой франгули,
Где кольчуга, щит и рукавицы?
Что за вор хозяйничает в доме?
Мать
Мой сыночек, лишь бы ты не умер,
Лишь бы мне не плакать над тобою!
Люди в нашу дверь не заходили,
Лишь Мквирали проскакал под утро.
Были у него свои доспехи,
И на лошади своей сидел он,
Не сходил он с лошади на землю.
О тебе он спрашивал Тамару,
Для тебя оставил порученье:
Пусть поскачет Гиглия к Ахаду.
Встану я со стороны лезгинской,
А Сахорнэ Гиглия закроет.
У лезгин есть только две дороги,
Не останемся в долгу пред ними.
Дочь они украли у Годерзи.
Если подойдут они к Сахорнэ,
Пусть нем для Гиглия стреляет
В лоб передовому дагестанцу.
Гиглия
Где моя любезная сестрица?
Знаю, это все ее проделки.
Мать
В горнице сидит сестра Тамара,
Чоху шьет тебе и горько плачет.
Гиглия
Мама, прикажи ей, пусть ответит,
Где мои запрятаны доспехи?
Предстоит далекая дорога,
И постыдно будет промедленье.
Мать
(выходит к Тамаре)
Дочка! Должен Гиглия уехать,
Ты не прятала его доспехов?
Тамара
Брата я не выпущу из дому;
Сон дурной я видела сегодня.
Брата моего убьют лезгины,
Небеса обрушатся на дом наш.
Мать
Будет проклят Гиглия народом,
Если он, как трус, запрется дома.
Дочь моя! ты разве чародейка?
Почему тебе дурное снится?
Тамара
Мать, я видела во сне сегодня,
Что погасло утреннее солнце,
Гиглии доспехи боевые
На земле разбитые валялись.
В нашем доме обвалилась кровля.
Дом стоял, обломками засыпан.
Каркали зловеще и кружились
Низко вороны над головою.
Я во сне рыдала неутешно,
Волосы с корнями вырывала.
Брата моего скакун ретивый
Одиноко ржал в пустой долине.
Мать
Нехороший сон, но мы с тобою
Из-за сна держать его не можем;
Не впервые он гонцом назначен,
Мой сыночек, мальчик мой отважный.
Тем от труса отличен мужчина,
Что мечом он бранным опоясан.
Что же делать? Ведь сама ты видишь,
Как враги одолевают пшавов,
Всех мужчин в Ахаде перебили,
Пленников к себе угнали много
И траву на пастбищах и скалы
Обагрили снова нашей кровью.
(Тамара открывает сундук и вынимает оружие Гиглии. Мать и Тамара выходят к Гиглии. Тамара с плачем отдает Гиглии меч, ружье, щит, кольчугу и другие боевые доспехи. Что-то хочет сказать, но не может говорить, задыхается. В это время к Гиглии подбегает соседская девушка.)