Поединок сердец - [3]

— И ты на это способна?

— Именно так и поступлю! — пылко воскликнула Кейтлин.

Она не кривила душой. Она и вправду всегда старалась вести себя хорошо. Беда в том, что она забывала о благих намерениях, стоило ей выйти из себя. Кейтлин вовсе не хотелось нарушать правила поведения в обществе. Но стоило кому-нибудь бросить ей вызов или разозлить, как дух соперничества вспыхивал в ней огнем, чтобы возобладать над добрыми намерениями или осторожностью.

Кейтлин затолкала в саквояж свою шаль — несколько энергичнее, чем требовалось бы. Боже правый, если бы только ей удалось обуздать вспыльчивость три месяца назад! Она бы не позволила Александру Маклейну спровоцировать ее на недопустимые слова и поступки. Но что теперь поделаешь? Разве что попытаться использовать эту счастливейшую возможность, чтобы восстановить в глазах света свою репутацию и честь семьи.

Мэри погладила одно из платьев, разложенных на постели и приготовленных к тому, чтобы их завернули в бумагу и упаковали в саквояж.

— Спорим, ни у кого из гостей герцогини не будет таких красивых платьев! Ты шьешь лучше, чем модистки с Бонд-стрит.

Кейтлин улыбнулась:

— Спасибо! Так приятно слышать! Я особенно горжусь этим серебряным; надену его на маскарад.

— Оно смотрится на тебе отлично, хотя мама и заставила тебя сделать вырез поменьше. — Мэри скорчила гримасу. — Будь ее воля, и ты отправилась бы на маскарад, с головы до пят зашитая в мешок из-под картошки. Мама слишком уж тревожится, хотя ты…

Щеки Мэри порозовели.

Легкомысленное настроение Кейтлин вмиг улетучилось.

— Никогда больше не допущу, чтобы дурной нрав взял надо мной верх! Ведь это из-за меня Трионе пришлось мчаться в Лондон, а потом еще и выйти замуж за…

Сердце Кейтлин болезненно сжалось. Мэри схватила сестру за руку.

— Но в конце концов все вышло к лучшему. Триона любит своего новоиспеченного мужа и говорит, что встретилась с ним лишь благодаря тебе. И маму ты сделала счастливой. Она суетится вокруг пары новобрачных, прямо как наседка вокруг единственного цыпленка.

— И бабушка считает сущим благом все, что связано с семейством Маклейн, особенно если из этого может произойти такое чудо, как правнуки.

— О, это было бы так…

Из холла донеслись звуки тяжелых шагов — словно топало стадо телят. Быстрый стук в дверь, и на пороге возник их старший брат Уильям, за спиной которого маячили неожиданно элегантно одетый Роберт и слишком худосочный Майкл.

Все трое были очень высокими, особенно Уильям, рост которого в двадцать один год достиг шести футов и четырех дюймов, а размах плеч вполне соответствовал росту.

Долговязый шестнадцатилетний Майкл совсем недавно оправился после очередного приступа болей в груди. Он бросился в кресло возле камина.

— Ну? — спросил младший брат, обводя взглядом комнату, заваленную платьями, туфельками и всевозможными побрякушками. — Я думал, ты уже успела собраться.

Мэри фыркнула:

— У Кейтлин было всего две недели; ты же понимаешь, что этого мало!

Кейтлин одарила брата хмурым взглядом:

— Вы явились нам мешать? Уверяю, нам и без того есть чем заняться, нежели развлекать вас всех.

Роберт рассматривал постель с наваленными на нее предметами туалета через монокль, который купил совсем недавно.

— Боже правый, женщина! Сколько барахла ты с собой берешь?

Кейтлин сердито сощурилась:

— А тебе обязательно пользоваться этой смешной штукой в глазу?

— Это очень модно, — твердо заявил он, хотя вид у него был не вполне уверенный.

— Возможно — для близоруких циклопов.

Мэри захихикала, а Майкл с Робертом громко фыркнули. Потом Роберт сунул монокль в карман и заявил высокомерным тоном:

— Лишь потому, что ты ничего не смыслишь в моде.

— Она как раз смыслит! — возразила Мэри. — Ты же видел, какие она сшила платья!

Кейтлин разгладила лежащее на постели голубое утреннее платье.

— Если нужно будет посетить все запланированные герцогиней развлечения, мне не хватит платьев! Но придется обойтись этими. Я всегда могу поменять накидку и туфли, тут пришить, там приколоть какую-нибудь мелочь, так что у меня каждый раз будет новый наряд.

— Кейтлин даже перешила свой старый костюм для верховой езды! — Мэри восхищенно погладила коричневый бархат амазонки, которую уже успели положить в дорожный саквояж. — Ты поможешь мне сшить такую же, когда вернешься?

Майкл рассмеялся:

— Куда ты будешь ее надевать? Мы тут можем прокатиться разве что на старой жирной кобыле сквайра.

Мэри презрительно фыркнула:

— Важно, какой всадник, а не какая лошадь!

— Ты тратишь целые часы, чтобы сшить костюм, который и наденешь-то раз или два за месяц?

Майкл, казалось, был поражен.

— Пусть, если костюм мне идет.

— Тщеславие — грех. Папа говорил нам это миллион раз.

— Тщеславие не в том, чтобы красиво выглядеть; тщеславие — это когда ты думаешь, что ты настолько хорош, что уже не важно, во что одет!

Так между Мэри и Майклом завязался спор, ставший более ожесточенным, когда Роберт и Уильям начали их подзадоривать.

Кейтлин ни на что не обращала внимания. Она уложила в саквояж расшитую блестками шаль, которую купила три месяца назад в Лондоне. Неужели это было так давно? События того времени казались ей полузабытым кошмарным сном.