Поединок по чужим правилам - [36]

Шрифт
Интервал

То, что Тана-Ка умеет пользоваться визуализатором, оказалось для девушки еще одним неожиданным и неприятным открытием. После истории с открытой дверью медицинского отсека чересчур явная сообразительность тагонского гостя начала беспокоить Джой. Тагочи поразительно легко адаптировался к чужим ему технологиям. Он был либо чрезвычайно умен, либо очень хорошо осведомлен о технологических возможностях человечества и союзных ему рас. И то, и другое было одинаково тревожно. Разумное чудовище, по мнению Джой, представляло собой наиболее опасную разновидность чудовищ.

То, какой именно сюжет выбрал для просмотра тагочи, вызвало у Джой еще один приступ беззвучной ярости. Хотя, с точки зрения потенциальной опасности, это был наиболее безвредный фильм. Никаких намеков на военные секреты, никаких астрокоординат. Ничего такого, что стоило бы скрывать от врага. Просто старое историческое кино, состряпанное для любителей древней экзотики. Однако это было слишком уж натуралистическое зрелище, в отличие от подстегивающих воображение, но полностью бескровных сражений огромных звездных армад, или наигранно-фантастических приключений очередного супергероя в новеньком комбинезоне подразделения дальней разведки. Ярость, боль, отчаяние и боевой азарт участников битвы словно выплескивались на зрителей за пределы трехмерного экранного куба и через многие тысячи лет, отделяющие современное человечество от проблем и забот его далеких предков. Странно, что у великого миротворца Шелдона оказался в архивах такой откровенно агрессивный сюжет. Впрочем, — Джой на минуту задумалась, — а много ли в последнее время видела она стереопрограмм, в которых, в том или ином виде, не пропагандировалось бы насилие? Еще одно неприятное последствие военных конфликтов с Тагоном. Средства массовой информации ненавязчиво возрождали человеческую агрессивность на случай возможной настоящей межрасовой войны. Особенно в пограничных колониях и поселениях сектора Омеги. Подсознательно люди должны быть готовы сражаться, погибать и убивать врагов, чтобы защитить свою цивилизацию от гибели и забвения перед лицом соплеменников существа, восторженно наблюдающего сейчас за событиями одного из моментов истории расы, которую он и его народ, возможно, очень скоро решат стереть со звездной карты.

Девушка решительно шагнула вперед и возмущенно взмахнула ладонью над проецирующим кристаллом. Трехмерное сражение заколебалось, пошло цветной рябью разсинхронизированных сводящих лучей, поблекло и погасло. Тагочи недовольно фыркнул.

— И это единственное, что тебя интересует? — зло поинтересовалась девушка. — Тана-Ка Тхорн, это единственное, что ты хочешь знать о людях? Картины смерти…

— Твой брат-человек сказал, что звезды дали нам шанс лучше узнать друг друга, — буркнул тагочи.

— Лучше узнать что? — Джой снова была настроена на очередную ссору.

Тана-Ка сердито оскалился.

— Ты, вероятно, думаешь, для того, чтобы составить мнение о чужой расе, нужно интересоваться ее технологиями и многочисленностью заселенных миров. У каждого свой способ, человеческая женщина. Мне достаточно знать, как и ради чего вы, люди, умираете. — Тагочи медленно прикрыл мерцающие внутренним золотым светом глаза. — Мощь разбивается о мощь, сила сметает силу. Все это — лишь внешние проявления могущества. Они не имеют решающего значения в битве между разумом и вселенной. Скажи мне, женщина-воин, что ты ценишь больше, чем жизнь? Ради чего ты готова умереть?

Джой презрительно выпятила подбородок.

— Я не собираюсь умирать ради того, чтобы ускорить процесс твоего обучения, — сообщила она. — Ради этого я даже палец себе не порежу!

Тагочи наградил девушку долгим пристальным взглядом.

— Ты разочарована, женщина-воин? Я недостаточно хорош в качестве противника? Может быть, кто-то из моего народа оскорбил тебя? Кто-то поступил с тобой бесчестно?

— Тагочи, мне не нужны противники!

— Тебе нужны враги? — Тана-Ка негромко заурчал. — Я чувствую силу твоей ненависти. Она настолько велика, что полностью застилает твой разум. Но она… у этой ненависти нет лица, женщина-воин. Бессмысленно тебе одной ненавидеть весь Тагон — миллиарды живых существ. Это слишком тяжелая ноша.

— Ничего, у меня хорошее здоровье.

— Не слишком мудрый выбор. — Тагочи задумчиво опустил голову. — За время, которое я нахожусь на этом корабле, я понял, что люди гораздо сложнее и богаче, чем мы всегда представляли. У наших народов так много общего! У нас с тобой тоже много общего, женщина-воин. Золотой взгляд Тана-Ка, скользнувший по лицу Джой через спутанные пряди его роскошной черной гривы стал почти ощутимо горячим. — Иногда мне кажется, что я слышу твою душу. Это очень странное ощущение для тагочи… в отношении человека. Возможно, твой брат прав, и мы могли бы…

— С меня достаточно! — взвилась Джой, до глубины души возмущенная этим странным признанием. — Я хочу кое-что объяснить тебе, желтоглазый! Ты мне не нравишься! Более того, ты мне отвратителен! И ты, и весь твой проклятый Тагон. Меня мучает раскаяние за то, что я проявила слабость тогда, в джунглях. Я позволила себе забыть о тысячах загубленных вами жизней и семи годах кровопролитной войны…


Рекомендуем почитать
Антивирус

Сейчас об этом мало кто помнит, но еще каких-то 30 лет назад фантастику читали все – от пионеров до пенсионеров. И вовсе не потому, что авторы звали в технические вузы или к звездам. Читатели во все времена любили интересные истории об обычных людях в необычных обстоятельствах. Николай Горнов, омский журналист и писатель, – один из немногих, кто это помнит. И до сих пор не разделяет фантастику и литературу. Написанные за последние пять лет тексты, составившие его третью книгу, в сегодняшнем понимании трудно назвать фантастикой.


Проект «Око»

Конец двадцать первого столетия. Опасность ядерной войны давно миновала, но окружающая реальность далека от утопии. Цивилизация пала жертвой собственной жадности: тотальные засухи привели к голоду и почти полному вымиранию человечества. Пока никому ненужное ядерное оружие тихо гниет в пусковых шахтах по всему миру, власть захватили военные – единственные, кто смог установить хоть какое-то подобие порядка. В надежде подавить сопротивление недовольных новым мироустройством, подконтрольные правительству ученые создают оружие, принципиально отличающееся от всего придуманного ранее.Главные герои становятся перед выбором: примкнуть к происходящему или умереть? Все осложняется тем, что в этой борьбе нет «хороших» или «плохих», есть только стремление выжить.


Самое запутанное дело комиссара

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Не все потеряно

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Лени изволит предаваться Хранитель Подземелья — он совершенно не желает работать! Арка #12: Святая

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


У неё синдром восьмиклассника, но я всё равно хочу любить её!

Простите, что без предупреждения, но у меня есть к вам один разговор. Я, Тогаши Юта, в средней школе страдал синдромом восьмиклассника. Синдром восьмиклассника, настигающий людей, находящихся в переходном возрасте, не затрагивает ни тело, ни ощущения человека. Заболевание это, скорее, надуманное. Из-за него люди начинают видеть вокруг себя зло, даже находясь в окружении других людей, но к юношескому бунтарству он не имеет никакого отношения. Например, люди могут быть такого высокого мнения о себе, что им начинает казаться, что они обладают уникальными, загадочными способностями.