Поединок крысы с мечтой - [39]

Шрифт
Интервал

1995

Тятя! Тятя! Наши CETI...

Карл Саган. Контакт. М.: Мир («Зарубежная фантастика»)


Американца Карла Сагана – биолога по образованию, планетолога по специальности, популяризатора науки по призванию – покойный Иосиф Шкловский ласково-насмешливо именовал Карлушей и отводил ему «в спектре деятелей по проблемам внеземных цивилизаций» местечко «на крайне розово-оптимистическом фланге». Если сам Шкловский, когда-то выпустивший «Вселенную. Жизнь. Разум», под конец жизни пришел к печальному выводу, что мы все-таки одиноки во Вселенной, то Саган по-прежнему остается ярым приверженцем гипотезы о безусловной обитаемости Космоса. То бишь о наличии там и Жизни, и Разума в больших количествах. Поскольку чисто научным способом данная гипотеза пока не подтверждается, предпринят был обходной маневр. Еще лет десять назад журнал «Америка» оповестил советских читателей о желании Карла Сагана написать научно-фантастический роман под бодрым названием «Контакт», а заодно и о некой солидной сумме, выплаченной издателями авансом, под имя автора и под это оригинальное название. И действительно: известный ученый-популяризатор не обманул ничьих надежд. В особенности же не обманул он тех, кто ни на что и не надеялся.

Догадливый читатель данный абзац может смело пропускать. Для менее сообразительного кратко излагаю сюжет. Итак, радиоастрономы всего мира слушают Космос, надеясь выудить сигналы внеземных цивилизаций. На 90-й странице удача улыбается трудолюбивой Элинор Эроуэй, директору небольшой обсерватории в штате Нью-Мексико. Сигналы идут от Веги. Полсотни страниц земляне объединенными усилиями эти сигналы принимают, еще страниц сто расшифровывают, еще страниц полтораста строят чудо-машину по инопланетным чертежам. Когда конец романа уже близится, а все лекции по радиоастрономии уже прочитаны, автор с вялого бега пенсионерской трусцой переходит на активный галоп, кое-как доделывает агрегат и отправляет пятерых представителей объединенного человечества внутри непонятного агрегата неведомо куда. Экипаж, само собой, интернациональный: помимо самой Элли Эроуэй присутствуют представители Китая, Индии, Нигерии и Советского Союза (последнюю из перечисленных стран представляет знаменитый ученый Луначарский – дальний родственник того самого). Всего за час машина забрасывает всех пятерых экскурсантов за тридевять планет, и в точке рандеву им объясняют: Вселенная густо населена, у населения полным-полно проблем. Дело в том, что упомянутая Вселенная «расширяется, и не хватает материи, чтобы остановить этот процесс». Делать нечего: «Придется заняться увеличением локальной плотности материи. Добрая работа и честная». Казалось бы, для внеземлян, которые разработали столь совершенные средства межзвездной коммуникации, взять и уплотнить сколько надо материи – задача пустячная. Ан нет: это самое космическое метро через черные дыры придумал кто-то еще раньше, еще более древний и мудрый, и внеземляне лишь пользуются готовеньким. Ну а земные-то экскурсанты для чего понадобились? Очевидно, для разговора по душам – ничего другого автор придумать не может и отправляет всех обратно. Финал романа должен удовлетворить сразу несколько категорий читателей. Тем, кто с тоской пролистывал пассажи о том, «что характер радиоизлучения не допускает никакой альтернативы жаре на поверхности Венеры», приготовлен подарочек: злой отчим Элли, оказывается, вовсе не отчим, а родной отец. Мексиканская драма. Читателей, которых раздражал атеизм многих персонажей романа, тоже поджидает сюрприз: тот древний строитель метро в Черных дырах, оказывается, не кто иной, как Он. Да-да. Ну и людям, не чуждым точных наук, есть в финале чему порадоваться. Ибо факт Его присутствия героиня извлекает из фантастических свойств числа «пи». Занавес.

Как видим, три последних сюрприза довольно милы, однако на шесть сотен страниц формата покетбука их маловато. Особенно если учесть специфический стиль автора, усугубляемый переводчиком. («Прочие преподаватели видели в дипломниках интеллектуалов, прагматически рассчитывая передать в руки молодого поколения факел познания...» и т. п.). Особенно если принять во внимание, что даже с точки зрения научной популяризации (которой научная фантастика, кстати, служить вовсе не обязана) роман опоздал лет эдак на двадцать пять – тридцать. Согласно все тому же Шкловскому, первая статья о возможностях межзвездной радиосвязи опубликована еще в 1959 году. С тех пор и фантасты, и ученые-фантасты (Хойл и Эллиот в «Андромеде», Лем в «Гласе Божьем» и многие другие) выдоили из этой темы практически все возможные детективные, философские и социальные аспекты. Первый международный конгресс по проблемам CETI (Communication with Extaterrestrial Intelligence) состоялся еще в 1971 году – и это был пик всеобщего интереса к проблеме, после чего энтузиазм пошел на убыль, а тема радиоконтактов с инопланетянами в конце концов пополнила ряд, состоящий из НЛО, йети, разумных дельфинов, тунгусского метеорита – то есть тем, ставших в рамках сайенс-фикшн абсолютной банальностью. Писатель-ученый-популяризатор Карл Саган, похоже, не заметил, что стал жертвой собственной мономании, создав вещь, архаичную как по форме (традиции, восходящие едва ли не к Хьюго Гернсбеку), так и по содержанию. И если факт публикации книги в США можно было бы еще объяснить спекулятивным расчетом на громкое имя (расчет в определенной степени оправдался), то смысл сегодняшнего издания данного опуса в «Мире» лично для меня остается загадкой – куда большей, нежели все тайны упомянутых в романе пульсаров, квазаров и черных дыр.

Продолжить чтение
Еще от автора Роман Эмильевич Арбитман
Две тайны советской фантастики

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 30

Научно-фантастические произведения сборника объединены темой детства. В нем участвуют как признанные мастера советской фантастики, так и начинающие авторы.Зарубежная фантастика представлена рассказами Филипа Дика, Фрица Лейбера и Стивена Кинга.В разделе «Публицистика» помещена статья Р. Арбитмана «Сквозь призму грядущего…», исследующая тему «Детство как художественный образ» на примерах из научной фантастики.Книга рассчитана на широкий круг читателей. Составитель Виталий Тимофеевич БАБЕНКО.Рецензенты; Г.

Со второго взгляда

«Эти заметки были написаны в разные годы, по разным поводам, и к тому моменту, когда удалось собрать их вместе, многое изменилось, и в фантастике, и в жизни — так что в тексты пришлось уже вносить некоторые исправления и дополнения (публицистика, даже литературная, имеет свойство быстро стареть)», — говорит о своей книге Роман Арбитман.

О короткой памяти

«Эти заметки были написаны в разные годы, по разным поводам, и к тому моменту, когда удалось собрать их вместе, многое изменилось, и в фантастике, и в жизни — так что в тексты пришлось уже вносить некоторые исправления и дополнения (публицистика, даже литературная, имеет свойство быстро стареть)», — говорит о своей книге Роман Арбитман.

Серийные любимцы.105 современных сериалов, на которые не жаль потратить время

Известный критик Роман Арбитман (он же автор детективов Лев Гурский) написал первый в России путеводитель по современным англоязычным сериалам. Среди них не только наиболее популярные телепроекты, но и те, что по разным причинам незаслуженно обойдены вниманием массового зрителя.

Год литераДуры

He хватайтесь, пожалуйста, за красный карандаш: в названии нет опечатки. Равно как и нет здесь издевки над словом «литература». Обычно Роман Арбитман пишет о книжках, но тут, разнообразия ради, решил написать о жизни. Получилось далеко не так весело, как обычно, но все претензии, пожалуйста, к жизни, a не к автору. Он ведь только зеркало: что видит, то и отражает. Злопыхатели, конечно, скажут, что Арбитман — зеркало кривое, и будут отчасти правы. Ну да, немного кривоватое, a что? Идеальной прямизны нет даже в Палате мер и Весов, a уж в нашей Палате № 6 нет ее и подавно.

Рекомендуем почитать
Дуэль с царем

Опубликовано в журнале: «Звезда» 2000, № 6. Проблема, которой посвящен очерк Игоря Ефимова, не впервые возникает в литературе о гибели Пушкина. Содержание пасквильного “диплома” прозрачно намекало на амурный интерес царя к Наталье Николаевне. Письма Пушкина жене свидетельствуют о том, что он сознавал смертельную опасность подобной ситуации.

Клайв С Льюис

Клайв Стейплз Льюис 1898 — 1963. Вступительная статья к романам "За пределы безмолвной планеты","Переландра". В современной Эстонии — а может быть, и в современной Северной Ирландии — в эти тонкости вникать бы не стали и сочли бы всех предков Льюиса (и его самого) чужаками и оккупантами. Оккупация Ирландии англичанами совершилась в семнадцатом веке, но прошедшие столетия "этнических" ирландцев с нею не примирили. И если с точки зрения англичан Льюис был достаточно ирландцем, чтобы подшучивать над его пристрастием к спиртному и поэзии как над особенностью национальной, то с точки зрения ирландцев Льюис и ему подобные были достаточно англичанами, чтобы их ненавидеть.

Тени на снегу

Предисловие к книге У. Ле Гуин «Левая рука Тьмы», М., Радуга, 1991.

Фредерик Пол, торговец космосом

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Больше чем фантаст

Предисловие к книге Т. Старджон. Избранное в 2-х тт.

Когда все можно. Заметки о некоторых новинках не совсем научной фантастики

Литературная газета (Москва).- 1989.- 29 марта.- (№ 13 (5235)).- С. 4.

Жизнь после смерти. 8 + 8

В сборник вошли восемь рассказов современных китайских писателей и восемь — российских. Тема жизни после смерти раскрывается авторами в первую очередь не как переход в мир иной или рассуждения о бессмертии, а как «развернутая метафора обыденной жизни, когда тот или иной роковой поступок или бездействие приводит к смерти — духовной ли, душевной, но частичной смерти. И чем пристальней вглядываешься в мир, который открывают разные по мировоззрению, стилистике, эстетическим пристрастиям произведения, тем больше проступает очевидность переклички, сопряжения двух таких различных культур» (Ирина Барметова)

Путин: Логика власти

«Хуберт Зайпель имеет лучший доступ к Путину, чем любой другой западный журналист» («Spiegel»). В этом одно из принципиально важных достоинств книги – она написана на основе многочисленных личных встреч, бесед, совместных поездок Владимира Путина и немецкого тележурналиста. Свою главную задачу Зайпель видел не в том, чтобы создать ещё один «авторский» портрет российского президента, а в том, чтобы максимально точно и полно донести до немецкого читателя подлинные взгляды Владимира Путина и мотивы его решений.

Русское родноверие

Книга посвящена истории русского неоязычества от его зарождения до современности. Анализируются его корни, связанные с нарастанием социальной и межэтнической напряженности в СССР в 1970-1980-е гг.; обсуждается реакция на это радикальных русских националистов, нашедшая выражение в научной фантастике; прослеживаются особенности неоязыческих подходов в политической и религиозной сферах; дается характеристика неоязыческой идеологии и показываются ее проявления в политике, религии и искусстве. Рассматриваются портреты лидеров неоязычества и анализируется их путь к нему.

Памятные записки

В конце 1960-х годов, на пороге своего пятидесятилетия Давид Самойлов (1920–1990) обратился к прозе. Работа над заветной книгой продолжалась до смерти поэта. В «Памятных записках» воспоминания о детстве, отрочестве, юности, годах войны и страшном послевоенном семилетии органично соединились с размышлениями о новейшей истории, путях России и русской интеллигенции, судьбе и назначении литературы в ХХ веке. Среди героев книги «последние гении» (Николай Заболоцкий, Борис Пастернак, Анна Ахматова), старшие современники Самойлова (Мария Петровых, Илья Сельвинский, Леонид Мартынов), его ближайшие друзья-сверстники, погибшие на Великой Отечественной войне (Михаил Кульчицкий, Павел Коган) и выбравшие разные дороги во второй половине века (Борис Слуцкий, Николай Глазков, Сергей Наровчатов)