Подземелья замка Ланже - [2]
Он резко махнул рукой, опрокидывая чернильницу и стеклянное пресс-папье на пол.
— Черт бы его побрал!
Около дальней стены что-то шевельнулось. Тело Чонси напряглось, как струна.
— Кто там? — спросил он хриплым от ярости голосом. Он ожидал сбивчивых извинений одного из слуг, но вместо этого услышал гладкий женский голос.
— Был в городе, Чонси? И даже не додумался нанести мне визит?
Чонси глубоко вдохнул через нос и расправил плечи. Он пытался выровнять голос, размышляя о том, что он должен был догадаться, но на данный момент это от него ускользнуло.
— Ты должна была предупредить, — произнес он более спокойно. — Я бы приказал Бозвеллу принести еще стакан вина.
— Я пришла сюда не выпить.
«Зачем тогда?» — подумал он.
— Как ты попала внутрь? Бозвелл? — Но он не мог поверить, что дворецкий просто впустит странную женщину в личную библиотеку Чонси, не сопроводив ее. Нет, если он ценит свою работу.
— С помощью своего ключа. — Дьявол. Он провел руками по лицу и попытался снова сесть, но резкая боль в бедре прервала попытку.
— Я так его у тебя и не забрал, да? — сказал он, сожалея, что его память на сегодня вычеркнула все, кроме самой Элис. Они встретились в борделе, она была танцовщицей, самым экзотичным и злобным существом, которое он когда-либо видел. Ей наверняка было не больше семнадцати, и это навело его на мысль, что она беглянка. Он укутал ее своим плащом и привез к себе домой, не перемолвившись с ней и дюжиной слов. Она пробыла в замке… сколько? Недель восемь? Их роман закончился внезапно. Элис постоянно навещала его в течение нескольких недель после их разрыва, требуя плату за что-то (за платье, которое, как она настаивала, она оставила и которое он ей не вернул, за экипажи, которые перевозили из замка ее барахло, и, в конце концов, просто потому что), и он потакал ей, находя скрытое удовольствие в ее щекочущей нервы компании. Наконец она исчезла, и он ничего о ней не слышал в течение двух лет. До сегодняшнего дня.
Она подняла с пола стеклянное пресс-папье со скучающим выражением лица начала изучать его.
— Мне нужны деньги.
Он радостно фыркнул. Всегда прямо к делу, именно к этому делу. Ее взгляд скользнул к нему.
— Я хочу вдвое больше, чем в прошлый раз.
Теперь он рассмеялся.
— Вдвое? Ради всего святого, что ты будешь делать с такой суммой?
— Когда я могу получить деньги?
Чонси почувствовал раздражение, выходя из-за стола, чтобы задуть одну из ламп, от которой болела голова.
— Если бы ты была такой требовательной, когда мы были вместе, я бы уважал тебя больше.
Она всегда была требовательной; сейчас он выразился так, чтобы взять верх в этом словесном поединке. В определенном витиеватом смысле, который он даже не хотел анализировать, ему нравилось состязаться с ней в остроумии. Она была напористой, эгоистичной и хорошо умела манипулировать, но, прежде всего, с ней было интересно. Она была отражением его самого.
— Дай мне денег, и я уйду, — сказала она, проведя пальцем по верхней части золоченой рамы и проверив ее на наличие пыли. Она была сама простота, честное слово, но в глаза ему почему-то не смотрела. Чонси подошел к каминной полке и облокотился на нее; обычно это было его любимой позой для глубоких размышлений, однако в этот раз камин служил в качестве поддержки. И Чонси пытался скрыть этот факт. Последнее, что ему было нужно, это разжечь любопытство в ее глазах. Он не хотел вспоминать об унизительных обстоятельствах, которые привели его тело в нынешнее состояние. Образ погони за каретой по бульварам Анже вспыхнул в его памяти. Он заскочил на заднюю подножку кареты в попытке не потерять Джоли Абрамс, молодую женщину, которую он преследовал всю ночь, но потерял точку опоры, когда его плащ запутался в колесах. Его порядочно протащило за каретой, и когда он, наконец, высвободился, его почти затоптала встречная лошадь.
Элис прочистила горло.
— Чонси?
Это прозвучало скорее как нетерпеливый приказ, чем как вежливое напоминание о том, что она ждала. Но Чонси еще не полностью встряхнул свою память. Он провел целую неделю в Анже, обыскивая самые злачные части города, где в игорных домах или харчевнях, по полученной им информации, ангел играл в карты — современная альтернатива дуэли, которая уже распространилась по всей Европе. Там крутились хорошие деньги — если ты мог выиграть. Чонси не сомневался, что ангел с его арсеналом манипуляций сознанием мог. Во время одного из таких матчей Чонси, шпионившему за ангелом, и попалась на глаза Джоли Абрамс. На ней была крестьянская одежда, ее темно-каштановые волосы были распущены и свободно лежали на плечах, ее пухлый рот смеялся и глотал дешевое пиво, но Чонси так просто не обманешь. Эта женщина посещала балет и оперу. Под потертой одеждой ее кожа была чистой и ароматной. Она была дочерью дворянина. В процессе сего занимательного разглядывания девушки он и заметил это. Тайный взгляд между ней и ангелом. Взгляд любовников. Его первым побуждением было моментально убить ее. Чонси хотелось разорвать на куски все, что было ценно для ангела. Но по причинам, в которых он был не совсем уверен, он последовал за ней. Наблюдал за ней. Он не отправился обратно в замок, пока он не потерял ее в карете. Всю дорогу домой он обмозговывал это потрясающее открытие. Ангел ценил нечто физическое. Что-то, что Чонси мог прибрать к рукам. Как он мог использовать это в своих интересах?
