Подземелья Лондона - [2]

Чуть лучше обстоят дела в анимации, особенно в японской: «Небесный замок Лапута» (1986) Хаяо Миядзаки давно стал классикой жанра, да и в других работах мэтра стимианка много или очень много — вспомним «Бродячий замок Хаула» (2004) или сериал «Великий детектив Холмс» (1984–1985). Не отстают и коллеги — ветеран аниме Кацухиро Отомо со своим «Стимбоем» (2004), например. Французский мультфильм «Аврил и поддельный мир» (2016) по книгам Тарди тоже пришелся зрителям по вкусу.

Отдельная песня — стимианковские компьютерные игры: графический квест MYST (1993), Arcanum (2001) с его дирижаблями и ружьями Николы Теслы, Bioshock (2007), Final Fantasy VII и IX… Но тут пора остановиться. Стимпанк необъятен и еще не исчерпал себя.

3

Стимпанк — это в равной степени герои и антураж. Как писал Тим Пауэрс, это «книги и фильмы о необычайных джентльменах в плащах и цилиндрах, бегущих сквозь ночной туман Лондона по таинственным делам, среди которых — создание адских машин и странных автоматов на рычагах и шестеренках». Блэйлок признавался, что его «более всего привлекают декорации: аэропланы, подлодки, шестеренки, пар… Мне нравятся попытки ученых объяснить прогресс, но гогглы[1] и шестеренки, а также лучевые пистолеты на пару — это уже очень круто».

Не исключено, что это ахиллесова пята жанра: ведь так легко, замкнувшись на гогглах и шестеренках, позабыть о людях! А возможно, здесь скрыт и секрет выживания стимпанка: он легок на подъем, как дирижабль, и способен шагать в ногу со временем. К примеру: если в «Гомункуле» действовали почти одни мужчины, то в «Подземельях Лондона» разворачиваются и женщины — Элис, Матушка Ласвелл, Сара и Клара Райт, не говоря о мисс Бракен. Пренебрежение к женщинам — черта не столько Викторианской эпохи, сколько нашего представления о ней. В правление королевы Виктории прав у женщин становилось со временем всё больше, тем более что даже добропорядочным домохозяйкам было на кого равняться — от первой программистки Ады Лавлейс (к слову, она вместе с создателем компьютера Чарльзом Бэббиджем тоже стала героиней комикса) до таких колоритных фигур, как Джейн Дигби, которой настолько было наплевать на условности, что в 46 лет она вышла замуж за молодого (на 20 лет моложе!) бедуинского вождя и уехала жить с ним в пустыню. Чем не сюжетная линия в ненаписанном стимпанковском романе?..

Стимпанк парадоксален: он одновременно идеализирует прошлое и развенчивает его, выламываясь из условностей и устремляясь в будущее. Как и сама Викторианская эпоха, стимпанк — о переменах. Вот почему Лэнгдон Сент-Ив выживет, а противостоящие ему злодеи… Может быть, тоже — но только ради того, чтобы в следующих книгах Сент-Иву не было скучно.

Николай Караев

Как и прежние, эта книга посвящается Вики. А еще Джону и Денни — самым лучшим сыновьям.

Люди не меняются, они просто сбрасывают маски.

Мадам де Сталь

Пролог ТЕМНЫЕ ПРЕДЕЛЫ

Пути, простиравшиеся в три стороны от гигантской пещеры, тонули в вековых сумерках, которые переходили в беспросветный мрак вверху, у невидимого свода, опиравшегося на известняковые колонны, в обхвате огромные, как лесные дубы. Время от времени Бомонту удавалось различить над головой бледные концы сталактитов, конические силуэты которых выступали из мрака. До него доносилась возня настырных летучих мышей, а это означало, что на мир вверху опустилась ночь. На юго-востоке, если верить компасу, который лежал в кармане Бомонта, едва виднелись развалины каменных стен, построенных в незапамятные времена.

Тоннель, которым он пришел, поднимался к тайному выходу на Хампстед-хит у самых прудов Хайгейт. Путешествие заняло четыре часа, и Бомонт намеревался завершить его до того, как над Лондоном взойдет луна. Свет для поисков дороги наверх ему не требовался, но один собственноручно сделанный факел он все же нес под непромокаемым плащом, который надел из-за сырости: подземные лондонские реки, Тайберн, Уэстберн и Флит, сочились сквозь кирпичную кладку основания тоннелей и трещины и проломы в известняке, давая начало безымянным потокам нижнего мира.

За спиной Бомонта осталось каменное пристанище, которое его отец много лет назад покрыл крышей из соломы и хвороста, хорошо сохранившейся в сухом воздухе этой части нижнего мира. Само строение — отец называл его просто хижиной — было сложено из каменных блоков в какие-то незапамятные времена. Несколько минут назад при свете лампы оно выглядело довольно жизнерадостно. Бомонт держал в хижине изрядный запас лампового масла, а также еды — вяленого мяса, солонины, сушеного гороха. Иногда ему удавалось подстрелить дикую свинью, хотя хранить под землей свежее мясо было рискованно. Тушу приходилось разделывать и выносить наверх, чтобы не приманить из тьмы нежеланных гостей. Мальчиком Бомонт видел недалеко от этого места самого левиафана — гигантскую рептилию длиной в четыре фатома[2] с пастью, полной клыков размером с зубья бороны.

Нынче Бомонт припрятал под камнями в хижине свое завернутое в промасленную ткань ружье — наверху держать его было негде, да и причин тащить с собой не нашлось, — а заодно и несколько факелов.