Подводные лодки типа «К» - [15]

Внизу, на К-13, люди обнаружили, что не могут открыть дверь между двумя первыми отсеками: офицерскими каютами и носовым торпедным отсеком. Стопор в торпедном отсеке случайно соскочил, когда Герберт приказал задраить все двери. В торпедном отсеке никого не было, поэтому снять стопор оказалось невозможно. Однако доступ в этот отсек мог иметь важнейшее значение и потому, что там находилась часть запаса воздуха, и потому что это был один из возможных путей спасения. Тогда гражданские специалисты МакЛин, Стратерс, Грин и Баллен попытались открыть дверь силой. Сначала они содрали герметизирующую резиновую прокладку, а после двух часов тяжелой работы, взмокнув от пота, они сумели немного отжать дверь и поднять стопор изогнутым куском проволоки. Дверь с лязгом открылась под радостные крики остальных людей.

В отсеке траверзных торпедных аппаратов вода продолжала поступать через течи в переборке и поднималась со скоростью 2 фута в час. Электрическая помпа сдерживала поступление воды. Временами свет гас, когда вода замыкала электрические цепи. Скиннер и Хэнкок прилагали все силы, чтобы исправить проводку. В тот момент, когда лодка затонула, гидравлическая система, поднимающая перископы и радиомачты, работала от кормового насоса в машинном отделении. Один из представителей строителей, Уильям Уоллес, молодой директор эдинбургской фирмы, изготавливающей паровые котлы, перекоммутировал систему на носовой насос. Уоллес совсем недавно женился, и ему повезло остаться в живых. После поломки управления при прохождении Клайда он все утро оставался в корме, что проследить за рулевой машинкой в случае самопроизвольного отключения. Только после ленча он остался в центральном посту, чтобы понаблюдать за процедурой погружения. Чтобы изолировать гидравлические системы кормы, он просто переломил трубопровод, идущий в корму, и заглушил его двухшиллинговой монетой. Затем Герберт попытался поднять носовую радиомачту, надеясь, что она поднимется над водой и укажет точное место нахождения лодки.

К 20.00 большинство людей начали готовиться к тягостной ночи ожидания и вероятной смерти. Реалисты начали писать прощальные письма. Молодой валлиец Хэнкок написал письмо своим родителям, закупорил его в бутылке и сунул ее в карман.

На борту лодки оказалось достаточно сэндвичей, чтобы каждый получил по полторы штуки, но никто не чувствовал голода. Нехватка воздуха и дым привели к тому, что люди страдали от жажды. Однако морская вода просочилась в цистерну с пресной. Ледяная вода Гэрлоха быстро выстудила лодку, и люди начали дрожать от холода. Они начали сбиваться в кучки, пытаясь согреться. Электричество было слишком драгоценно, чтобы расходовать его на обогрев отсеков. Лоцман Дункан согревался, бегая по центральному посту, словно находился на мостике корабля. Это занятие позволяло ему коротать время не так тоскливо. Кто-то сказал ему, что он расходует слишком много кислорода, но Дункан не обратил внимания на это замечание.

Тем временем в Глазго миссис Герберт позвонила в дирекцию фирмы «Фэрфилд», чтобы выяснить, почему ее муж опаздывает на обед. Кто-то осторожно ответил, что утром на Клайде произошло небольшое столкновение, которое задержало испытания лодки. Примерно через час 2 морских офицера появились у дверей квартиры Герберта, чтобы сообщить миссис Герберт о происшествии. Однако она оборвала их, сказав, что благодарна за заботу, но она уже слышала о несчастье. Моряки растерянно уставились на жену командира лодки, так и не сказав, что К-13 лежит на дне Гэрлоха.

Начавшееся замешательство сначала притормозило ход спасательных работ. И местное морское начальство, и дирекция Фэрфилда уже отправились по домам, когда раздался срочный телефонный звонок из отеля Шэндона. Только после 10 вечера первое спасательное судно, старая канонерка «Госсамер», покинула стоянку в Гриноке и направилась в Гэрлох. В 23.00 Александр Грейси, председатель совета директоров Фэрфилда, и капитан 1 ранга Годфри Корбетт, заместитель морского коменданта Клайда, на автомобиле выехали в Шэндон, находящийся в 27 милях от Глазго. Только в 22.56, через 7 часов после происшествия, Адмиралтейство впервые узнало о нем из шифрованной телеграммы:

«Подводная лодка К-13 на дне возле Шэндона в Гэрлохе, детали неизвестны. Я послал спасательные суда «Тэй» и «Траш» и 2 больших шаланды с лебедками и прочим. Глубина воды 12 фатомов. Капитан 1 ранга Корбетт в Шэндоне руководит операцией и сообщит обо всем утром».

Корбетт и Грейси прибыли в Шэндон в полночь. Они обнаружили, что «Госсамер» и Е-50 стоят на предполагаемом месте аварии. Канонерка спустила 2 шлюпки, который сейчас тралили залив, безуспешно пытаясь зацепить К-13. Примерно в 2.00 они обнаружили неизвестный объект, который, скорее всего, являлся пропавшей лодкой. Вся эта процедура лишь подтвердила то, о чем догадывался Мичелл. К-13 лежала в том месте, откуда поднималась струя пузырей.

На «Госсамере» имелся водолазный костюм, но не было водолаза. Грейси отправил своего шофера обратно в Глазго, чтобы доставить водолаза, работающего на фирму «Фэрфилд». В 4 утра автомобиль вернулся в Шэндон вместе с молодым помощником водолаза. На «Госсамере» его одели и спустили в воду. Но, как только он скрылся под водой, старый водолазный костюм, который провалялся без дела несколько лет, лопнул. Парня успели вытащить, хотя он наполовину захлебнулся. Снова автомобиль помчался в Глазго, теперь за новым костюмом.