Подводные камни - [55]

Тем не менее, все пока строилось лишь на догадках и заявлять, что конспирация любовника Вероники раскрыта, было рано. Чем дальше продвигалось расследование Мууса, тем больше он удивлялся изобретательности стриптизера, который, казалось бы, имея в виду его возраст и профессию, — если ее можно было так назвать, — не был способен составить столь многоступенчатую схему и успешно претворить ее в реальность. Однако обсыпать его похвалами следователь и не думал — преступлениям, пусть даже самым филигранным и незаурядным, Муус однозначно не восхищался и не испытывал к злоумышленникам, с которыми он пересекался каждый день, никакого уважения.

После телефонного диалога с вдовой бизнесмена Теодор — разговор еще больше убедил его в том, что Вероника помогла своему любовнику и в день вылета — пролистал записную книжку, продумывая свою дальнейшую тактику, и занялся составлением письменного обращения, адресованного его португальским коллегам. В нем офицер указывал даты прилета и вылета Мартина Ховаца, в какой гостинице он проживал, где брал напрокат автомобиль (в обоих случаях он расплатился при помощи дебетовой карточки), и специально просил португальцев проверить, не проходил ли гражданин Имагинеры курсы ныряльщика в дайвинг-центрах Зеленого острова.

Составив и распечатав документ, Муус отправился в прокуратуру. Данная бумага должна была быть переправлена в Лиссабон через имагинерское звено Интерпола, но насколько ответственно португальские правоохранительные органы отнесутся к его письму, Теодор мог только гадать, однако нажать на них все равно было необходимо — если подозреваемый и оставил после себя следы, то искать их следовало именно на острове Сау Мигель.

25

Шестое сентября. Начало шестого вечера

— Здравствуй, моя самая драгоценная и самая несравненная Вероника! — в трубке зазвучал радостный голос Родриго, — я сейчас как раз еду в твою сторону. Могу к тебе подняться, если метлой не выгонишь.

— Через сколько минут приедешь?

— Минут через пять где-то буду. Ты опять чего-то не в настроении, звонил кто?

— Звонил. И угадай кто. Знаешь,… жди меня внизу, я переоденусь, и мы где-нибудь погуляем в тихом месте и поговорим.

— А, ну раз такое дело… подожду.

— Ладно, я кладу трубку.

Молодой мужчина хмыкнул и бросил телефон на пассажирское сиденье справа от себя. По суровому тембру Вероники — хотя в ее голосе в принципе почти никогда не проскальзывали нотки нежности — он понял, что по всей вероятности ее снова донимал вопросами следователь. На этот раз, однако, тон молодой женщины имел особенно тревожный окрас, весьма непривычный, подсказывая, что и разговор с полицейским, должно быть, проходил очень трудно.

Родриго доехал до старого пятиэтажного дома, припарковался у тротуара, сбоку от подъезда, вышел на улицу и, расправив спину и зевнув, стал ждать свою любовницу.

Вероника, одетая в легкую светло-зеленую тунику и белые брюки, с волосами собранными в скромный пучок, показалась на крыльце минут через двадцать и, звучно цокая острыми шпильками по каменным плитам, пошла навстречу молодому мужчине.

— Ох, какое у тебя унылое лицо, лапонька. Следователь опять звонил, да?

— Поехали в центральный парк, там все обсудим, — строгим голосом ответила вдова, садясь в машину.

— Ладно, поехали в парк, — буркнул Родриго и сел за руль.

Оставив красную машину на заполненной парковке, пара зашла в Центральный парк и направилась к одной из узких тенистых аллей, подальше от посторонних ушей.

— Да, хорошо бы было заранее уточнить твое алиби, — подумал вслух Родриго, — но да бог с ним, ничего страшного не произошло. Он посмотрит записи из бутика и магазина, если, конечно, они сохранились, и только выяснит, что ты сказала неправду. Но он все равно не сможет доказать, что мы с тобой в тот день виделись. Я специально выбрал такое место, где нет камер.

— Но он ведь все равно будет снова требовать от меня объяснить, где я была в это время. Причем письменно. Он от меня не отстанет.

— Ну, от меня он тоже не отстанет, но я ведь истерику не закатываю.

— Да тебе вообще пофиг все, — фыркнула Вероника.

— Хитро решил действовать этот мусор — попытается тебя расколоть, чтобы выйти на меня. Так, значит, ты ему сказала, что была сначала в бутике, да?

— Сказала, что провела там не больше часа, а потом он меня спросил, где я была с двух тридцати до трех тридцати.

— Ага, и ты ему сказала, что в это время поехала в мебельный магазин. А ты там была на самом деле?

— Была, но позже.

— А до или после двадцать третьего июля ты заходила в бутик?

— Я туда часто заглядываю.

— Если этому следователю удастся достать записи камер наблюдения из бутика или продавщицы скажут, что тебя там не видели в этот день, скажешь, что ошиблась, что была там в какой-нибудь другой день, около этой даты.

— И насчет мебельного магазина то же самое говорить?

— Да, и насчет магазина скажешь, что не помнишь точное время. Ты ведь не компьютер, чтобы помнить все по дням и по часам.

— Но ведь он все равно будет выпытывать, где я была в это время.

— Скажешь, что ходила по магазинам, разглядывала витрины, гуляла. В районе рядом со сквером ведь есть дамские магазины, торговые центры, закусочные и всякое такое, да?