Подвижники — миряне. Том I - [36]

— Можно я сорву ягодку?

— Нет, они не для тебя. Придёт ещё время, когда ты их отведаешь.

После этого мы вернулись….

В другой раз я почувствовала, как постепенно стала подниматься на небо. Люди внизу были похожи на Муравьёв. «Как же мне отсюда спуститься», — думала я, ведь была там одна — одинёшенька, лишь видела, как подо мною парят птицы. Вдруг налетел сильный ветер, и я начала спускаться вниз. Пока размышляла, где же я всё — таки оказалась, почувствовала, что хожу по земле, и вернулась в знакомый мне мир. Я никогда не забуду, как где — то подо мной летали птицы».

Анна очень почитала Таинство евхаристии. Она рассказывала, что после Святого причастия она целую неделю ощущала в себе Господа, чувствовала себя частью Тела Христова.

В церковь приходила к шести утра — ещё прежде священника. Анна говорила: «Христос придёт прежде нас, а мы подойдём потом?» — в лице каждого священника она видела Самого Господа.

Анна часто ходила помолиться в отдалённые церкви и часовни. Если её не подвозили на машине, совершала весь путь пешком.

Чтобы дать образование дочери и помочь матери, она всегда работала, не щадя себя. Получая мизерную пенсию, Анна не роптала, а говорила: «Я живу, как царица». Даже из своих скудных средств она выделяла пожертвования для Церкви, покупала продукты и раздавала их нищим.

Матушке нравилось бывать в Вознесенском монастыре в Сип се. Монахини очень любили её и всегда рады были её приезду. Игуменья обители матушка Порфирия вспоминает:

«В 1992 году на день святого Харалампия после Всенощной наша игуменья Акилина послала трёх монахинь навестить матушку Анну, принести ей дров и подарков.

Как это было похоже на сцену из древнего «Отечника»! Дом старинный, заброшенный, бедный. Матушка Анна, сгорбленная и худая. Её голубые глаза полны любви ко Христу. Она долго с нами беседовала. «Вам — тем, кто в молодости ушёл из дома и теперь живёт в горах, тем, кто посвятил свою жизнь Господу, Он со временем откроет Свои Тайны. Дух Святой сокрыт в вас». Именно этот вопрос как раз меня очень волновал в то время: принесёт ли монашеская жизнь когда — нибудь достойный плод. «Я, — с удивительной простотой добавила матушка, — только теперь, в зрелом возрасте, вижу то, что ранее было сокрыто».

Она вся благоухала. Крестила нас, к каждой обращала десятки благословений и слов, в которых именно та или иная сестра нуждалась.

Когда в монастыре были какие — то трудности, внезапно, без приглашения и предупреждения, появлялась матушка Анна. Согбенная, тихая, со взором, полным любви. Она поддерживала сестёр, а к игуменье относилась с безграничным уважением. Гостила в обители два — три дня и уезжала домой. По ночам сёстры из соседних келий слышали, как она молится: славословит, благодарит, плачет, горит от Божественной Любви. Когда к ней в келью входили, она даже этого не замечала.

Анна говорила, что слёзы молитвы священны, их надо вытирать не платком, а кисточкой чёток.

Это случилось однажды утром. Пришло время поклонения святым иконам[65]. Случилось так, что в этот момент матушка Анна стояла рядом со мной. У нас было заведено, что она поклоняется образам второй, сразу после игуменьи. Но в это утро она стояла, замерев. Я шёпотом ей сказала: «Идите поклониться». Меня удивило, что она не придала моим словам никакого значения. Я снова к ней обратилась. Между тем все сёстры ждали. Меня охватило волнение, и я легонько потянула её за рукав. Кроме всего прочего, я очень стеснялась, так как была самой молодой монахиней и относилась к матушке Анне с особым уважением. Она продолжала стоять неподвижно. Сёстры стали по очереди подходить к святым иконам. Служба закончилась, мы получили у игуменьи благословение и ушли. После трапезы матушка Анна захотела поговорить с нашей игуменьей. Она рассказала, что среди нас рядом с иконой Вознесения стоял отец Георгий Карслйдис[66]. Из — за охватившего её трепета она поэтому и стояла, не шелохнувшись: «Меня тянули за рукав, звали подойти к иконам. Что, они сами разве не видели старца?»».

Вспоминает другая насельница монастыря: «В 1994 году матушка Анна впервые посетила нашу обитель. Её лицо светилось благодатью, весь облик источал какую — то удивительную сладость, тянувшую к ней каждого духовного человека. Мне захотелось подойти и поговорить с ней, выслушать её наставления. Уже тогда матушка Анна была очень известной, о ней говорили как о Святой. Несмотря на это, я о ней раньше ничего не слышала и подошла без предубеждения, не находясь под впечатлением от рассказов третьих лиц.

Я взяла у неё благословение и, посмотрев на неё, была поражена до глубины души. Мой взгляд упал на её голубые бездонные глаза. Казалось, она заглянула мне прямо в душу. «Духовный рентген», — подумала я тогда.

Матушка Анна была похожа на древнюю подвижницу — маленький цветок пустыни. Её скромные иноческие одежды, внешность, преобразившаяся от непрестанной молитвы, впалые глаза — всё это создавало впечатление, что перед тобой была подвижница Нитрийской пустыни. Вся атмосфера вокруг неё была наполнена своего рода аскетическим ароматом. Ещё я запомнила стёртые от времени чётки, которые она непрестанно перебирала своими пальцами, творя любимую Иисусову молитву.