Подвижники — миряне. Том I - [26]

Это был день памяти Святителя Николая, 6 декабря 1982 года[47]. Отец Василий очень почитал этого Святого и ежедневно пел ему тропарь. В этот день Господь призвал к себе своего верного служителя, который так возлюбил Его и прославил Его имя. Да пребудет с нами его молитва и помощь! Аминь.

Вечная память и верной соратнице отца Василия — Елене. Именно она пекла просфоры, зажигала лампадки, собирала пожертвования и помогала батюшке во всём. Если он ходил служить в какую — нибудь отдалённую церквушку, Елена шла за ним. В деревне, несмотря на её природный ум и сообразительность, её считали недалёкой и звали «Баба Легб, дурочка». При перенесении её останков обнаружилось, что её кости были соединены между собой. Они были жёлтого цвета и благоухали. Запах был таким сильным, что поначалу женщины стали обвинять друг друга в том, что кто — то принёс с собой ароматы. Но вскоре стало ясно, что благоухают останки Елены. В этом убедились все жители деревни, имевшие обыкновение собираться на перенесение останков своих односельчан.

ХIII. Софиа Самара

В семье Ставроса и Афины Самарасов было двенадцать детей. Из них младенческий возраст пережила только младшая дочь София. Она родилась в Восточной Фракии[48], затем с родителями переехала в окрестности города Козани, чтобы наконец в 1938 году обосноваться в городе Верия[49].

Родители Софии были бедными, но очень благочестивыми людьми. Особым благоговением отличалась её мать. Она дожила до ста десяти лет. В старости Афина ослепла, но это не мешало ей видеть многие вещи своими духовными очами. Однажды, когда её посетила Метаксйа Георгидзйки со своим сыном Федоракисом[50], бабушка Афина спросила: «У твоего сына проблемы с ногой?» Действительно, дело обстояло именно так. Тогда Афина посоветовала следующее: «Не унывай и не ропщи. Бог даст сыну здоровья и сил. Но совсем здоровым он не будет никогда. На то есть воля Божия, чтобы вы не забывали Его и всё время молились».

Неграмотная и слепая старушка сидела в своей келье и непрестанно творила Иисусову молитву.

Её дочь София вышла замуж, родила троих детей (из них один умер в младенчестве) и овдовела в возрасте 36 лет.

Она была очень благоговейной. Одевалась как монахиня и очень любила монашескую жизнь, но долг перед детьми и близкими заставил её остаться в миру. Но вся её жизнь, поступки и труды были подлинно монашескими.

Она жила в одном доме со своей матерью. Обстановка была очень бедной, но всё сияло чистотой и порядком. Их комната была разделена на две части не дверью, а занавеской. В келье горело четырнадцать неугасимых лампад. Сгоревшие фитильки София не выбрасывала. У неё было специальное место в саду, куда она их складывала со словами: «Христе мой, к ногам Твоим».

Хотя она никогда не ходила в школу, София сама выучилась грамоте и читала только духовную литературу. Её ум, сердце и вся жизнь были устремлены к Богу и к Церкви.

У неё был духовник — добродетельный и рассудительный старец из Салоник. Под его руководством София совершала своё духовное делание. Она соблюдала все церковные посты и держала трёхдневный сугубый пост перед Четыредесятницей. В постные дни она никогда не вкушала масла. В праздники позволяла себе только рыбу.

Поднималась в час или два по полуночи, вставала на колени и молилась. Совершала много земных поклонов. Её молитва сопровождалась слезами. Сначала она просила за весь мир, а потом за своих близких. «Сперва молись за мир, а потом уже за себя, чтобы тебя помиловал Бог», — говорила Афина. Она полностью погружалась в молитву. В этот момент её можно было взять за руку, и она бы этого не почувствовала.

В руках у неё всегда были чётки, а на устах и в сердце — молитва. Знала много песнопений и тропарей наизусть. Часто пела и молилась многим Святым. Особенно она любила Святителя Николая, которого считала своим покровителем. Тропарь ему она пела много раз в день.

За труды Господь наградил Софию даром прозорливости. Она различала, в каком духовном состоянии находится тот или иной человек.

Одна женщина часто посещала Софию и однажды взяла с собой подругу из города Трипбтамо. Увидев её в первый раз, София сказала: «Олимпия, вы хорошие люди, хотя и неверующие, коммунисты».

Иногда она запрещала некоторым посетителям входить в свою келью. Чувствуя, что душа человека скована грязными пороками, матушка говорила: «Не хотелось бы тебя расстраивать, но останься там, где стоишь». Когда человек уходил, София просила прощения у Богородицы: «Пресвятая Владычица, прости меня, но я так должна была поступить». Когда этот же человек каялся, исповедался, менял образ жизни и приходил снова, она, чувствуя произошедшее с ним изменение, принимала его с великой радостью: «Добро пожаловать! Что у тебя? Входи, я тебя выслушаю». Каждого она терпеливо слушала и утешала. Но разговор всегда был только на духовные темы.

У Софии был крест, которым она осеняла посещавших её людей. Она прикладывала его на лоб и оставляла в таком положении. Крест стоял, словно приклеенный, и не падал вниз, даже когда человек наклонял голову.

У Софии были духовные связи с другими благочестивыми женщинами. Её посещала Татиана Саввйду. Они вместе беседовали и молились. С двумя другими благоговейными женщинами, Хариклеей из Туркохбри и Еленой из Зервохбри, они часто ходили в укромное место и много часов коленопреклонённо молились.