Подвиг морской пехоты. «Стой насмерть!» - [2]
В предвоенном Боевом Уставе Морских Сил (БУ МС-37) наиболее полно теоретически и практически были разработаны вопросы обороны баз с морского направления.
В начале войны военно-морские базы Северного, Балтийского и Черноморского флотов вопреки историческому опыту не имели должным образом подготовленной сухопутной обороны, в то время как немецко-фашистское командование планировало овладеть ими силами своих сухопутных группировок именно с суши. Поэтому существенное место в боевой деятельности флота в этот период занимала оборона ВМБ совместно с сухопутными войсками.
Следует отметить, что привлекаемые к обороне базы соединения сухопутных войск, не успевшие осуществить мобилизационные мероприятия и понесшие значительные потери, были немногочисленны и нередко уступали численности формирований флота, выделенных для обороны военно-морских баз.
Так, оборону маневренной базы Балтийского флота Лиепаи осуществляла стрелковая дивизия численностью 5 тысяч человек (по другим данным — 7 тысяч человек), оборонявший Таллин 10-й стрелковый корпус 8-й армии имел в своем составе около 10 тысяч человек; войска отошедшей к Севастополю Приморской армии насчитывали всего около восьми тысяч штыков и сабель.
В этих условиях важную роль сыграли сформированные флотами в ограниченные сроки соединения и части морской пехоты.
К середине июля 1941 г. противник имел на советско-германском фронте 182 дивизии, 14 дивизий находились в резерве. К этому времени в состав Красной Армии входили 212 дивизий и три стрелковые бригады, однако полностью укомплектованными считались только 90 дивизий, т. е. менее половины.
Вследствие крайне тяжелых условий начального периода войны, когда отступавшие войска Красной Армии понесли огромные потери в личном составе и боевой технике, противник овладел значительной частью территории страны, что значительно осложнило проведение мобилизации. Именно в это наиболее трудное для государства время, как это не раз было в истории России, особо важную роль стратегического резерва сыграла морская пехота.
В годы Великой Отечественной войны на разных фронтах сражалось около полумиллиона моряков, или в переводе на организационно-штатную структуру сухопутных войск — около 60 стрелковых дивизий. Только за первый период войны флот передал на сухопутные фронты 335 875 человек, что соответствовало численности приблизительно 36 дивизий.
В годы войны существовало три разновидности морской пехоты: соединения и части морской пехоты, в наибольшей степени соответствовавшие предназначению этого рода сил флота; морские стрелковые бригады и, наконец, соединения и части сухопутных войск, не имевшие в своих названиях слов «морская» или «морской», но укомплектованные в основном моряками и, что самое главное, сражавшихся как настоящая морская пехота. Непонимание такого подхода к понятию морская пехота, применительно к периоду Великой Отечественной войны, вследствие недостаточно компетентного подхода к изучению истории морской пехоты приводит к неправильному пониманию ее сущности и недооценке этого рода сил флота в Великой Отечественной войне.
В годы войны на различных фронтах в составе объединений и соединений сухопутных войск, флотов и флотилий в разное время сражались одна дивизия, 19 бригад, 14 полков и 36 батальонов морской пехоты общей численностью свыше 200 тысяч человек.
Основным предназначением этих соединений и частей являлись действия в составе морских десантов, противодесантная обороны побережья и оборона важных военно-морских баз и островов.
Формирование морской пехоты началось в первые дни войны. Типовыми формами ее организационно-штатной структуры являлись бригада, полк и батальон. Бригада морской пехоты состояла, как правило, из 3–6 батальонов (включая батальон автоматчиков), одного-двух артиллерийских дивизионов (до 1942 года — минометного батальона), подразделений боевого обеспечения (батальон (рота) связи, разведывательная и саперная роты, рота противотанковых ружей, взвод ПВО и др.), подразделений тылового обеспечения и насчитывала 4–6 тысяч человек.
Если принять во внимание, что штатная численность стрелковых дивизий Красной Армии в конце июля 1941 года было сокращена на 30 % и составляла в среднем около 7500 человек, можно утверждать, что по количеству личного состава бригады морской пехоты иногда соответствовали численности стрелковых дивизий. Боевой состав бригад не был одинаков. Так, 2-я и 5-я ОБРМП, сформированные на Балтийском флоте, имели пять батальонов численностью 1000 человек каждый, в состав которых входила батарея 76-мм орудий. Кроме того, эти бригады имели в своем составе по одному танковому батальону, что значительно увеличивало их ударную силу. Поэтому в ряде случаев бригадам морской пехоты отводились самостоятельные участки обороны.
Формирование морских стрелковых бригад началось значительно позднее, в ноябре-декабре 1941 г., когда в соответствии с решением Государственного Комитета Обороны от 18 октября 1941 г. было сформировано 25 стрелковых бригад (от 61-й до 85-й включительно), позднее переименованных в морские стрелковые бригады. В отличие от бригад морской пехоты, морские стрелковые бригады создавались не в составе действующих флотов и флотилий, а в военных округах: Уральском (61, 62, 63, 64 и 65-я бригады), Приволжском (66, 67, 84 и 85-я бригады), Северо-Кавказском (68, 76, 77, 78, 79, 80, 81, 82 и 83-я бригады), Сибирском (69, 70, 71, 72 и 73-я бригады), Среднеазиатском (74 и 75-я бригады). На укомплектование этих бригад Военно-Морской Флот выделил 39 052 человека.
Немцы окрестили их «черными дьяволами» и «черной смертью». Их боевой клич «Полундра!» наводил ужас на врага. Им не было равных в рукопашной. Их отчаянные атаки — не кланяясь пулям, в бушлатах нараспашку, тельняшки напоказ — вошли в легенду. Они по праву считались элитой ВМФ. Их вклад в Победу невозможно переоценить.Эта книга — лучшее на сегодняшний день, самое глубокое и подробное, исчерпывающе полное исследование боевого применения советской морской пехоты в годы Великой Отечественной войны — как в ходе десантов и при обороне военно-морских баз, так и в сухопутных сражениях.
Среди великого множества книг о Христе эта занимает особое место. Монография целиком посвящена исследованию обстоятельств рождения и смерти Христа, вплетенных в историческую картину Иудеи на рубеже Новой эры. Сам по себе факт обобщения подобного материала заслуживает уважения, но ценность книги, конечно же, не только в этом. Даты и ссылки на источники — это лишь материал, который нуждается в проникновении творческого сознания автора. Весь поиск, все многогранное исследование читатель проводит вместе с ним и не перестает удивляться.
Основу сборника представляют воспоминания итальянского католического священника Пьетро Леони, выпускника Коллегиум «Руссикум» в Риме. Подлинный рассказ о его служении капелланом итальянской армии в госпиталях на территории СССР во время Второй мировой войны; яркие подробности проводимых им на русском языке богослужений для верующих оккупированной Украины; удивительные и странные реалии его краткого служения настоятелем храма в освобожденной Одессе в 1944 году — все это дает правдивую и трагичную картину жизни верующих в те далекие годы.
«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.
Король-крестоносец Ричард I был истинным рыцарем, прирожденным полководцем и несравненным воином. С львиной храбростью он боролся за свои владения на континенте, сражался с неверными в бесплодных пустынях Святой земли. Ричард никогда не правил Англией так, как его отец, монарх-реформатор Генрих II, или так, как его брат, сумасбродный король Иоанн. На целое десятилетие Англия стала королевством без короля. Ричард провел в стране всего шесть месяцев, однако за годы его правления было сделано немало в совершенствовании законодательной, административной и финансовой системы.
Первая мировая война, «пракатастрофа» XX века, получила свое продолжение в чреде революций, гражданских войн и кровавых пограничных конфликтов, которые утихли лишь в 1920-х годах. Происходило это не только в России, в Восточной и Центральной Европе, но также в Ирландии, Малой Азии и на Ближнем Востоке. Эти практически забытые сражения стоили жизни миллионам. «Война во время мира» и является предметом сборника. Большое место в нем отводится Гражданской войне в России и ее воздействию на другие регионы. Эйфория революции или страх большевизма, борьба за территории и границы или обманутые ожидания от наступившего мира — все это подвигало массы недовольных к участию в военизированных формированиях, приводя к радикализации политической культуры и огрубению общественной жизни.
Владимир Александрович Костицын (1883–1963) — человек уникальной биографии. Большевик в 1904–1914 гг., руководитель университетской боевой дружины, едва не расстрелянный на Пресне после Декабрьского восстания 1905 г., он отсидел полтора года в «Крестах». Потом жил в Париже, где продолжил образование в Сорбонне, близко общался с Лениным, приглашавшим его войти в состав ЦК. В 1917 г. был комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте и лично арестовал Деникина, а в дни Октябрьского переворота участвовал в подавлении большевистского восстания в Виннице.