Подвиг «Алмаза» - [64]

Большинство участников заговора было арестовано.

— Первый раз я монархию свергал, во второй раз меня английская монархия чуть не свалила, а в третий раз — хотели привлечь меня для восстановления монархии,— шутя говорил о себе Ткачук.

Не прошло и нескольких дней после раскрытия монархического заговора «Союза спасения родины», как был обнаружен диверсионно-шпионский центр в особняке Котляровских на углу улиц Садовой и Петра Великого. На доме находилась вывеска: «Школа анархистов имени Франциска Ферраро», а в действительности под этой вывеской действовала контрреволюционная организация, ставившая своей целью свержение Советской власти в Одессе. На средства капиталистов она печатала и распространяла воззвания и листовки, накапливала оружие. Боевая дружина Одесского комитета партии случайно обнаружила на транспорте № 56 орудия, снаряды, винтовки. Об этом было немедленно сообщено в Румчерод и на крейсер «Алмаз». Расследование показало, что это оружие предназначалось для «Школы анархистов».

На следствии выяснилось, что со «школой» были связаны и некоторые офицеры крейсера «Память Меркурия». Кондренко, согласовав вопрос с Румчеродом, потребовал от Центрофлота немедленно отозвать крейсер из Одессы. Положение в городе было настолько сложным, что времени для глубокого расследования фактов не хватало, поэтому решение об отзыве крейсера «Память Меркурия» было правильным.

Однако команда крейсера восприняла это болезненно. Состоялось общесудовое собрание. В принятой резолюции говорилось: «Мы, команда крейсера «Память Меркурия» протестуем и выражаем порицание товарищу Кондренко за то, что он, не разбираясь в деталях, смотрит только поверхностно на политические настроения команды... Нам очень обидно и жаль, что товарищ Кондренко... передал в Центрофлот, чтобы нас убрали с Одесского рейда». ^{80}

Эту резолюцию опубликовали все буржуазные одесские газеты. Не зная подлинных причин отзыва крейсера, местная пресса строила различные догадки, на комиссара Кондренко буржуазные писаки пытались набросить тень. Меньшевистский «Южный рабочий» в передовых статьях и корреспонденциях поливал грязью «Алмаз» и лично Кондренко.

После ухода «Памяти Меркурия» в Севастополь газета «Голос революции» выступила в защиту Кондренко. Она опубликовала сообщение: «Исполнительный комитет Совета матросских депутатов Одесского порта поставил в известность весь Черноморский флот, что резолюция команды крейсера «Память Меркурия» в той части, где ею выносится порицание комиссару Одесского порта товарищу Кондренко совершенно не соответствует действительности. Исполнительный комитет заявляет, что тов. Кондренко стоял и стоит на высоте положения, работая неустанно на великое пролетарское дело революции». ^{81}

Во второй половине февраля в Одессе был раскрыт еще один заговор против Советской власти. Доставленные на «Алмаз» заговорщики — белогвардейские офицеры и румынские шпионы Мунтенеску, Петреску и Димитреску, были переправлены в Военный трибунал, где под тяжестью неопровержимых улик сознались в том, что имели связь с находившимся в Кишиневе генералом Браштеану.

Этот генерал на второй день после победы Советской власти в Одессе заявил:

— Мы поддерживаем Киевскую раду. Поражение ее войск в Одессе, конечно, весьма неприятный факт, но наши войска уже двинуты на Одессу. Бендеры должны сегодня пасть, за ними —Тирасполь, а потом уже черед за Одессой. И ее мы возьмем. Тогда покажем большевикам, что с нами нужно считаться.

В трудных условиях борьбы с внутренней контрреволюцией и иностранными интервентами Совнарком и Румчерод не могли уделить должного внимания работе среди крестьянства. Из Ананьевского, Балтского и других уездов стали поступать жалобы крестьян на притеснения кулаков и помещиков. Возвратившиеся из деревни матросы Афанасий Волошко и Нестор Атаманчук рассказали Артему Кривошееву, избранному заместителем председателя Румчерода, что во многих селах Ананьевского уезда кулацко-помещичьи элементы установили свое засилье, местные Советы им попустительствуют. В ряде Советов засели кулаки, спекулянты и другие темные личности.

Неурядица и разруха царили во многих селах Балтского уезда. Села кишели дезертирами, процветало винокурение. Интеллигенции на селе было мало, и она не проявляла никакой активности. Школы не работали.

Кривошеев поставил на заседании Румчерода вопрос об оказании помощи селу. Спустя некоторое время из Одессы в уезды выехали группы рабочих и матросов для оказания помощи местным организациям в наведении революционного порядка. Кривошеев решил поднять на борьбу против темноты и суеверий интеллигенцию. Вскоре в одесских газетах было напечатано «Воззвание матроса Кривошеева к интеллигенции». Кривошеев писал, что интеллигенции, людям культуры не к лицу мириться с бескультурьем, темнотой, предрассудками, пассивно относиться к тем, кто сеет невежество и суеверия среди крестьян.

«Итак, товарищи,— призывал он,— собирайтесь, обсуждайте, организовывайтесь и скорее принимайтесь за работу. Пусть на ниве народной свободы расцветет новое, свободное и славное поколение, пусть не вырастают наши дети такими, как выросли мы, пусть это грядущее поколение, наши дети, не увидит своими невинными глазами тех ужасов, которые видели мы...»