Подвиг, 1983 № 23 [альманах] - [11]

Герасим Ильич достал из книжного шкафа семейный альбом.

— Вот каким я был, — показал хозяин на один из снимков. С него смотрел молодой солдат с гвардейским значком и орденом Отечественной войны на гимнастерке.

— После выздоровления снимался, — пояснил Лапин и умолк, лицо его стало вдруг суровым. Глубоко вздохнув, добавил: — Что там творилось на Безымянной — жутко вспомнить…

* * *

…Шел сентябрь 1943 года. Войска левого крыла Калининского фронта, в состав которого входила и 139-я Краснознаменная стрелковая дивизия, громя фашистские полчища, с тяжелыми боями продвигалась на запад. С каждым километром сопротивление врага возрастало. Впереди была Десна, за ней — старинный русский город Рославль.

На пути 718-го полка, в составе которого воевал рядовым Герасим Лапин, встала сильно укрепленная противником Безымянная высота с отметкой на полевых военных картах 224,1. По скатам ее проходил передний край обороны гитлеровских войск. Разведчики донесли: фашисты возвели здесь сильную в инженерном отношении линию укреплений с хитроумной системой опорных пунктов — с дотами, дзотами, артиллерийско-минометными позициями и минными полями, которые сплошь были опутаны колючей проволокой.

Слева наступал второй стрелковый батальон. Смело и решительно действовали бойцы. Занимая одну траншею за другой, они сходились в рукопашных схватках: стреляли в упор, кололи штыками, били прикладами. Стремительным ударом с криком «ура!» роты ворвались на улицы осажденных деревень Плотина и Новая. Гитлеровцы не выдержали натиска и отступили. Батальон подошел к высоте.

Вдруг с возвышенности ударили пулеметы. Открыли огонь минометы. Бойцам пришлось залечь. Справа спешили на помощь роты третьего батальона. Решительным ударом они с ходу выбили фашистов из траншеи у леса, но тоже были остановлены бешеным огнем противника.

— Два дня на подступах к высоте гремел ожесточенный бой, — вспоминает Герасим Ильич. — Мы по нескольку раз поднимались в атаку, но, прижатые огнем, падали на сухую, дышащую зноем землю.

Лапин говорил задумчиво, не спеша, называл детали боевой обстановки, словно это происходило недавно. До мельчайших подробностей он помнил тот неравный бой, называл имена и фамилии боевых товарищей. Над его правым глазом начинала подергиваться кустистая бровь.

В записях и документах, хранившихся в Архиве Министерства обороны СССР, так сказано о том бое:

«12.09.43. В 14.50 полк оседлал развилку дорог у высоты с отметкой 224,1. На высоте два танка, одна самоходная установка, „скрипач“ (так называли немецкий шестиствольный миномет. — Примеч. авт.). Из-за высоты ведут огонь две батареи. Подразделения полка вплотную столкнулись с противником и ведут бой. Пехота противника непрерывно контратакует».

Герасим Ильич растолковал эту выдержку:

— Наш семьсот восемнадцатый стрелковый полк накануне, применив тактическую хитрость, овладел сильно укрепленным населенным пунктом Козловка и вышел к упомянутой высоте. Она была господствующей, ее взятие могло резко изменить в нашу пользу положение на этом участке фронта. Отсюда открывался путь к Десне и Рославлю. Враг судорожно цеплялся за каждый бугорок, кустик, ложбинку. Ему нужна была эта высота.

Еще строки из документов:

«13.09, 6.00. В течение ночи по подразделениям полка вели огонь до 10 батарей противника. С высоты обстреливали 4 установки типа „фердинанд“. Ночью мы трижды атаковали высоту 224,1, но безрезультатно».

— Все так и было, — подтверждает Герасим Ильич. — Не давали нам покоя фашисты. Все время держали в напряжении — ясное дело, измотать хотели. Да не на тех напали. Мы все время оставались начеку, следили за поведением врага, хорошо зная, что после усиленной артподготовки он снова пойдет в атаку. Так и оказалось.

Достоверность его слов подтверждает выписка из архива:

«В 14.00 противник контратаковал силою в 100 человек, потерял сорок. Подразделения полка, начавшие наступать в 9.00, успеха не имеют. По подразделениям вели огонь 4 артбатареи. Авиация противника сбросила 40 бомб. Контратаки противника продолжаются».

В последующее время полк еще неоднократно пытался наступать, но нес большие потери и откатывался назад. Тогда у командования третьего батальона созрело решение создать ударную группу с задачей прорваться на высоту и тем самым проложить дорогу туда другим подразделениям.

Группу формировал из воинов-сибиряков младший лейтенант Е. Порошин. В нее вошли 18 добровольцев.

В ночь на 14 сентября она отправилась на боевое задание.

— Я взял шестнадцать гранат и почти тысячу патронов, — вспоминает Герасим Ильич. — Хорошо вооружилась вся группа.

К переднему краю обороны врага ползли по-пластунски. Приблизившись вплотную к гитлеровцам, горстка храбрецов забросала их гранатами, дерзким броском овладела высотой.

Но это было только началом героической драмы. Есть в ней страница, так сформулированная в боевом донесении: «…следовавшая за группой рота при подходе к траншеям была отсечена от 18 человек с флангов…» Не имел успеха и батальон, стремившийся прорваться на помощь. Горстка сибиряков оказалась окруженной во много крат превосходящими силами врага. Их с разных сторон атаковали подразделения двух пехотных полков гитлеровцев, по ним вела массированный огонь артиллерия, на высоту то и дело пикировали вражеские самолеты.