Подвенечное платье - [5]

Размышляя об увлечениях Татьяны, Анфиса бессознательно перекладывала небольшую стеклянную сферу из одной руки в другую. Вдруг за окном пронзительно завыла собака, и девушка, вздрогнув от неожиданности всем телом, выронила шар из рук.

Невероятное везение Анфисы состояло в том, что пол комнаты был застлан мягким, ворсистым ковром. Поэтому упав, шар не разбился и не наделал много шума. Лишь приземлился с глухим стуком и медленно покатился под кровать. Анфиса встала на колени и слепо поводила под кроватью руками. Пресс-папье она обнаружила быстро, но, помимо шара, рука нащупала картонную коробку чем-то похожую по форме на шляпную, но, пожалуй, крупнее.

Подняв с пола и шар, и коробку, девушка мысленно поблагодарила горничных за усердие, так как даже под кроватью пыли не было совершенно. Вернув шар на его законное место на столе, Анфиса обратилась к коробке и, движимая природным любопытством, отрыла крышку. Удивлению девушки не было предела. Перед ней, поблескивая шикарной вышивкой, лежало нежно-бежевое подвенечное платье. Какое кощунство хранить такую красоту под кроватью!

Платье так и манило. За всю жизнь Анфисе ни разу не доводилось бывать на венчании или даже издали видеть это таинство. С девочками в Смольном они иногда болтали о платьях и замужестве, подолгу разглядывали свадебные портреты членов императорской семьи, но еще никогда Анфисе не приходилось рассматривать настоящий свадебный наряд.

Ругая себя за легкомыслие, Анфиса достала платье из коробки, обещая уложить его обратно в точности, как оно и лежало. Но не успела она вытащить свадебный наряд, как из его складок выпал небольшой листок бумаги, сложенный вдвое.

Это была короткая записка следующего содержания:

«Татьяна,

Ты искала моего совета. И это мой способ дать его тебе. Подвенечное платье не принесло мне счастья, и я заклинаю тебя, дитя мое, никогда не надевай подвенечного платья – ни этого, ни какого-либо другого. Замужество станет твоим тяжким бременем. Молю, внемли моим словам.

С любовью, маменька».

Чтобы прочитать записку, Анфисе пришлось встать ближе к окну. Света фонаря едва хватило, чтобы хоть как-то разобрать слова в послании. Однако, дочитав до точки, девушка ощутила дрожание рук. Письмо было отправлено Татьяне ее покойной матерью, которая умерла родами сына несколько лет назад!

Анфиса пару раз глубоко вдохнула и выдохнула, напоминая себе, что в отличие от, по всей видимости, впечатлительной Татьяны, она не верит во всякого рода магию и ворожбу. А значит есть только три варианта происхождения подобной записки. Первый, записка была написана еще при жизни купеческой жены, то есть более пяти лет назад, и пролежала в коробке все эти годы. Второй, записку мог написать кто-то другой, жестоко подшутив над суеверной Таней. И третий, самый невероятный, мать Тани жива, и тут нет никакой мистики. По какой-то причине купец просто разыграл смерть жены, а Таня об этом узнала и принялась искать пропавшую мать. Быть может именно в этом и кроется тайна исчезновения девушки?

Вариант со всеобщим заговором показался гувернантке слишком надуманным. А вот злая шутка действительно могла иметь место. Анфисе пришло в голову, что спрятав записку в коробку с платьем, злоумышленник быть может желал, чтобы его послание не попало на глаза кому-нибудь из вхожих в дом, а было доставленно прямо в руки Тани.

Подумав об этом, Анфиса моментально охладела к платью. Из чего-то особенного, почти сакрального, оно превратилось в банальный предмет розыгрыша. Кто знает, может девушка, перепуганная подарком, сбежала из дома? А может и вовсе замыслила что-то богопротивное?

***

Отправляясь сегодня утром в дом Еремеевых, Анфиса даже не догадывалась, какими богатыми на события станут для нее этот день и ночь. Стоило девушке только выйти из спальни Татьяны, как она услышала приглушенные голоса на первом этаже. Чтобы дойти до своей комнаты, Анфисе нужно было пройти мимо лестницы, и, чтобы случайно себя не выдать, она замерла в тени громадных напольных часов, в нескольких шагах от перилл.

Разобрать разговор людей на первом этаже было невозможно, до слуха Анфисы доносились лишь обрывки слов, по которым можно было судить лишь об интонации собеседников. Один из говорящих был молодым мужчиной, по всей видимости, тем самым Александром Ивановичем, на которого Анфиса налетела сегодня днем. Александр старался говорить тихо, но его бархатистый баритон зычно разливался в тишине. Разговаривал мужчина с дамой, должно быть, средних лет. В голосе собеседницы не слышалось ни дребезжащих старческих, ни высоких юношеских нот. В какой-то момент дама подошла совсем близко к первому маршу лестницы, так что Анфиса смогла увидеть лиловый подол ее шелкового платья. Посему выходило, что женщина была благородного происхождения и, вполне возможно, уже не слишком молода, так как юные девушки старались по возможности избегать в одежде «вдовий» лиловый цвет.

Создавалось впечатление, что женщина прекрасно владела как своими эмоциями, так и голосом. А вот про Александра того же сказать было нельзя. Анфисе показалось, что мужчина чем-то недоволен, но что его возмутило, девушка расслышать не смогла. Спустя непродолжительное время раздался звук закрывающийся двери, и мужчина уверенной походкой вышел из передней в кабинет.