Подтверждение - [14]
– Я не могу все время приезжать сюда приглядывать за тобой, – наконец сказала она.
– От тебя этого никто не требует. Я сам могу позаботиться о себе.
– С засоренным туалетом, без еды и по уши в грязи?
– Я не хочу того, чего хочешь ты.
Она ничего не сказала, но ее взгляд скользнул по моей белой комнате.
– Что ты скажешь Эдвину и Марджи? – спросил я.
– Ничего.
– Я не хочу, чтобы они приезжали сюда.
– Этот дом принадлежит им, Питер.
– Я все здесь уберу. Я уже начал наводить здесь порядок. Я только этим и занимаюсь.
– Со времени своего приезда сюда ты ни к чему не прикоснулся. Удивительно, как в таком бардаке и такой грязи ты до сих пор не подхватил дизентерию или что-нибудь подобное. Вонь от всего этого, должно быть, стоит до небес!
– Я не замечал этого. Я работал.
– Кто бы говорил. Скажи, откуда ты мне звонил? Здесь где-нибудь поблизости есть телефон?
– А что?
– Хочу позвонить Джеймсу. Он должен знать, что здесь творится.
– Ничего здесь не творится! Я просто и дальше хочу оставаться один, чтобы закончить то, что начал.
– А потом ты хочешь все здесь убрать, покрасить комнаты и привести в порядок сад?
– Я этим понемногу занимался почти все лето.
– Ты ничего не сделал, Питер, и сам знаешь, что ничего не сделал. Всякий, у кого есть глаза, подтвердит, что здесь ничего не сделано. Эдвин сказал мне, о чем вы с ним договорились. Он верит, что дом для них с Марджи будет отремонтирован, а сегодня здесь намного хуже, чем до твоего переезда.
– А как насчет этой комнаты? – спросил я.
– Это самая грязная дыра во всем доме!
Я изумился. Моя белая комната была в этом доме средоточием жизни. С моей точки зрения, она играла центральную роль во всем, что я делал. Солнце слепяще сверкало на ее свежевыкрашенных белых стенах, тростниковые циновки под моими голыми ступнями были приятно шероховатыми, и каждое утро, спускаясь сюда из спальни, я ощущал запах свежей краски. Я всегда чувствовал себя в своей белой комнате обновленным и работоспособным, потому что это было убежище, убежище от моей жизни, которое я сам построил. Фелисити все это подвергла сомнению. Если бы я видел эту комнату так же, как она… да, я действительно никогда бы не пришел к тому, чтобы побелить и покрасить ее. Источенные червяками голые половицы казались серыми от грязи, штукатурка на стенах облупилась и потрескалась, а рамы окон были черным-черны от плесени и пятен гнили.
Но это была ошибка Фелисити, а не моя. Сестра все воспринимала неправильно. Я учился писать свою повесть и рассматривал свою белую комнату в этом свете. Фелисити видела только часть правды – правду реальности. Она не чувствовала высшей правды, фантастической связности происходящего и совершенно не представляла себе правды того вида, какой я описал в своей рукописи.
– Где здесь телефон, Питер? В деревне?
– Да. Что ты скажешь Джеймсу?
– Только, что я доехала. Ему придется до понедельника заниматься детьми, раз тебе втемяшилось в голову остаться здесь.
– А что, неделя кончается?
– Сегодня суббота. Ты хочешь сказать, что тебе это неизвестно?
– Я не задумывался над этим.
Фелисити допила кофе и отнесла чашку на кухню. Она взяла сумочку и прошла через мою белую комнату в прихожую. Я слышал, как она открыла дверь. Потом она вернулась.
– Я займусь обедом. Что тебе приготовить?
– Что-нибудь.
Сестра ушла, и я поднял рукопись с пола. Я нашел страницу, над которой работал до приезда Фелисити. Там было напечатано всего несколько строчек, и мне показалось, что белая комната с упреком уставилась на меня. Я прочитал эти несколько строчек, и они показались мне полной бессмыслицей. В ходе своей работы я установил, что печатаю на машинке почти с той же скоростью, с какой думаю. Поэтому стиль мой был нечетким и произвольным, развитие сюжета подчинялось сиюминутному желанию. Присутствие Фелисити же и вовсе прервало ход моей мысли.
Я прочитал последние две или три строки, написанные перед вынужденным перерывом, и уверенность вернулась ко мне. Писание напоминало прорезание звуковой дорожки на пластинке; все посторонние мысли оттеснялись в сторону, а добавочное прочтение, словно при проигрывании пластинки, позволяло мне слышать собственные мысли. Прочитав несколько абзацев, я нашел отправную точку своих рассуждений.
Фелисити и ее вторжение были забыты. Словно я вновь обрел собственное «я». Как только я вновь погрузился в работу, мне показалось, что я снова обрел себя. Фелисити добилась того, что я почувствовал себя безумцем, нелепым и слабым.
Я отложил печатную страницу в сторону и заправил в каретку новый лист. Быстро перепечатал написанные строчки и собрался продолжать.
Но запнулся на том же месте, где и раньше: «На мгновение я понял, где нахожусь, однако когда оглянулся …»
Когда я оглянулся на что?
Я еще раз перечитал предыдущие страницы и попытался уловить суть своих мыслей, записанных на бумаге. Сцена эта была прелюдией моего окончательного разрыва с Грейс, но и Сери в Джетре имела похожий характер и тоже несколько отдалилась. Слои реальности мгновенно перепутались. В рукописи вообще не было никакой ссоры, только спокойствие и взаимопонимание между людьми, которые по-разному воспринимают мир. Что же я хотел сказать?
Главный герой вышел из возраста ученичества. И ему предстоит первый в его жизни выход за пределы Города, странного громоздкого сооружения, передвигающегося на колесах. Рельсы собирает впереди и снимает сзади специальная Гильдия. Наш герой — из другой гильдии — Разведчиков Будущего. Ему предстоит разведывать путь для города, но для «крещения» он должен сходить в «прошлое», в те места, где город только что прошел. И тогда выясняется, что «прошлое» и «будущее» — не просто направления, это действительно Прошлое и Будущее по отношению к тому времени, где находится город.
Смертельное соперничество двух иллюзионистов конца XIX в. дает всходы в наши дни.От двойников, близнецов и дубликатов шагу некуда ступить.Безумные теории пионера электротехники Никола Теслы приносят самые неожиданные плоды.А престиж – это совсем не то, что вы подумали.
Что день грядущий нам готовит? Как отличить звон колокольчиков от первых звуков колокола, что «звонит по тебе»? Как отличить полет фантазии от предсказания? Антиутопия – жанр, получивший в последнее время невероятную популярность. И, вероятно, не в последнюю очередь благодаря тому, что самые мрачные предсказания фантастов имеют обыкновение исполняться. Иногда – почти буквально, как у Оруэлла в зловещем «1984», иногда – частично, как у Замятина, Брэдбери и Хаксли. Случайность? Совпадение? Но ведь когда-то людей Слова считали пророками, которым иногда, яркими вспышками, открывается будущее.
«На кремации Грайан Шильд побывал первый раз в жизни.В краях, где он вырос, подобное считалась делом неслыханным, практиковалось только в особых случаях и исключительно по решению суда. Мертвецов полагалось опускать в землю, сама мысль, что тело можно сжечь, шокировала людей…».
Архипелаг Грез – обширная сеть островов. В разных странах их называют по-разному, и даже их расположение, кажется, весьма непостоянно. Одни острова напоминают громадные музыкальные инструменты, другие являются родиной смертельных созданий, третьи – детская площадка для высшего общества. Горячие ветра проносятся через Архипелаг, но война, которую ведут жители двух удаленных континентов, замирает у его границ. Роман «Островитяне» – это не только яркое описание Архипелага Грез, но и многослойное, интригующее повествование об убийстве и подозрительном наследии приятного, но определенно ненадежного рассказчика.
От знаменитого автора «Престижа», «Опрокинутого мира» и «Машины пространства» – психологический триллер «Гламур», головоломная эпопея самопостижения.Телеоператор Ричард Грей оправляется в больнице от ранений, полученных при взрыве машины-бомбы у полицейского участка. Он страдает от амнезии: ничего не помнит ни о теракте, ни о предшествовавших ему неделях. Поэтому приезд в больницу Сьюзен Кьюли, утверждающей, что у них был роман, является для него полным сюрпризом; но под действием сеансов терапевтического гипноза он, кажется, начинает вспоминать, как они встретились – летом, на французской Ривьере.Однако почему Сьюзен клянется, что никогда не была во Франции? Что за странную власть имеет над ней ее бывший дружок, которого Ричарду никак не удается увидеть? И как понимать ее слова о том, что она – да и сам Ричард – обладает гламуром?
Частного детектива Джо нанимает таинственная незнакомка для розыска исчезнувшего писателя Майкла Лонгшотта, автора культовой серии триллеров «Мститель», повествующих о приключениях супергероя по имени Усама бен Ладен. Джо предстоят поиски в Лаосе, Франции, Америке, Афганистане, Марокко и Англии – странах мира, столь похожего и столь отличающегося от нашего. Мира, в котором Вторая мировая война закончилась иначе, нет глобального терроризма, а реальность призрачна. Леви Тидхар был в Дар-эс-Саламе во время взрыва в американском посольстве в 1998 году и останавливался в одном отеле с боевиками «Аль-Каиды» в Найроби.
Возле бара «Цайтгайст» он встретил Соледад… и захотел уловить дух времени.Второе место на весеннем конкурсе «Рваная грелка» 2016 года.
Ноябрь, предзимье, Северная Америка. Казалось бы, что может случиться на тихой ферме? Жди себе снега да Рождества, вот и все приключения.Но тут в размеренную жизнь семьи Шеверсов врывается стихия – и всё летит кувырком.Лес меняет свою природу, зарастает лианами и ошеломительно пахнущими цветами. Дом открывает неожиданные секреты, до поры хранившиеся в полутьме чердака. Поблизости заводится пугающий до дрожи Белый Морок, которого не боится только Генерал Хомяк, мужественный и немногословный. Кошка Фанни, гордая и неподкупная мать-одиночка, носит своим детям тропических бабочек.
«…Он тут совсем один и по ночам частенько слышит такую музыку, которой уж лучше бы не слышать».
Пара друзей-студентов едет отдыхать на каникулы. Посреди пустыни они натыкаются на небольшой музей, одним из экспонатов которого оказываются старые заплесневелые женские трусики…
Это не добрые рождественские сказки, которые так хорошо читать детям на ночь.Это страшные истории о тьме, которая стоит за порогом и ждет, когда ты сделаешь один неверный шаг, о странных и жутких существах, которые бродят за окном и иногда заглядывают по твою душу.Нил Гейман и Эл Саррантонио собрали лучшие рассказы в жанре хоррор и саспенс, написанные признанными мастерами американской прозы (Чак Паланик, Майкл Муркок, Уолтер Мосли, Майкл Суэнвик…). Перед вами — коллекция умных, тонких, изысканно интеллектуальных, захватывающих и по-настоящему страшных историй: дверь, через которую Бездна всматривается в человека.
«Я помню себя примерно с двадцати лет.Я был солдатом и служил в армии. Меня только что выпустили из учебки. Мы маршировали в Джетру, во временный лагерь в порту. Нас сопровождали „черные береты“, военная полиция. Война приближалась к своему трехтысячелетнему юбилею…».
«Кабинет приютился в мансарде под скатами крыши, и повсюду ощущалось присутствие ушедшего хозяина. Прошло двадцать лет с тех пор, как она последний раз здесь побывала, а все оставалось почти как прежде…».
Композитор Алесандро Сасскен живет в островном государстве Глонд, ведущем на другом острове бесконечную войну с безликим врагом, солдат которого местные жители никогда не видели. Старшего брата Алесандро призвали в армию, откуда он так и не вернулся, таинственно исчезнув вместе со своим подразделением. Гражданам Глонда запрещены все контакты с другими странами, но иногда музыкант видит на горизонте призрачные миражи других островов, и эти видения дарят ему вдохновение и силы творить. Однажды все меняется и композитора отправляют с концертным туром за границу.
Питер Синклер потерял все — отца, любимую девушку, работу. Чувствуя, что сама жизнь ускользает, как песок между пальцами, он пытается зафиксировать ее на бумаге. Но то, что начинается как автобиография, вскоре оборачивается историей совершенно другого человека в другом мире, и новая реальность засасывает Питера с головой…От автора «Опрокинутого мира», «Машины пространства», «Гламура» и экранизированного Кристофером Ноланом «Престижа» (в ролях — Кристиан Бейл, Хью Джекман, Скарлет Йохансон, Дэвид Боуи) — романа, благодаря которому престижный альманах «Гранта» включил Приста в свой список наиболее перспективных британских авторов 1980-х годов наряду с Мартином Эмисом, Яном Макъюэном, Джулианом Барнсом, Салманом Рушди, Кадзуо Исигурой и Грэмом Свифтом.