Подруги - [10]
— Ну, уж и сломана! Помилуй Бог!.. Просто, верно, расшибся очень сильно, — заметил доктор.
У аптеки доктор велел остановиться, набрал там разных баночек да бинтов и поехал дальше.
Глава V
У бедных друзей
Невеселое зрелище ожидало доктора и Надю в крошечном доме, почти мазанке, где жили Савины. В первой комнате, самой большой, на кожаном диване лежал мальчик лет четырнадцати. Выражение страдания исказило его красивое лицо; смоченные потом вьющиеся черные волосы прилипли ко лбу и вискам; губы были плотно стиснуты, чтобы сдерживать стоны, невольно вырывавшиеся из стесненной груди, a глаза блуждали, словно ища помощи. Ему беспрестанно делалось дурно, и тогда бледность еще мертвеннее разливалась по лицу его, длинные ресницы полу опускались, еще страшнее оттеняя, в полусвете нагоревшей свечи, черные круги под ввалившимися глазами. В эти минуты двум женщинам, в страхе стоявшим возле него, казалось, что все уже кончено, что он умирает… Мать отчаянно ломала руки, обращала полные слез глаза в тот угол, где висели иконы. Другая, сестра больного, наша знакомая Маша Савина, вела себя сдержаннее. Она не давала воли слезам, смачивала уксусом виски и лоб брата, давала ему нюхать спирт, и только с возраставшим ужасом в душе порой прислушивалась, не приехал ли кто, не идет ли Степа, не вернулся ли отец, снова ушедший на поиски доктора… Но чем более уходило время, чем более ослабевал несчастный Павел, тем холоднее становилось на душе её, тем сильнее сдавливали ей горло сдерживаемые рыдания. Наконец, и она не могла долее выдержат… Брат её только что открыл глаза после обморока и попросил пить; она поднесла ему одной рукой воду, другой приподняла голову и напоила его; но, когда, напившись, он страшно застонал от боли, которую ему причинило это легкое движение, она с трудом сдержалась и, передав уксус и полотенце матери, выпила в сени, схватилась за голову и вся замерла, откинувшись всем телом к стене. Самые ужасные, болезненные мысли кипели в ней. «Когда же, когда же помощь?.. — выступал ясно один вопрос из вихря её мыслей. — Неужели ни отец, ни Надя — никто не добудет доктора?.. Надя… Да где же ей!.. Где ей заниматься ими!.. У них бал… Еще добился ли до неё Степа? Отдали ли ей записку?.. О! Боже мой, Боже!.. И за что он так страдает, Господи?.. За его же доброе дело… Хотел помочь, других спасти — и вот… Что ж доктор? Когда же помощь?!.»
И наконец-то, в ответ на её отчаянные вопросы, раздался стук колес по их тихой, давно заснувшей улице. Все собаки подняли лай на этот непривычный шум. Не к ним ли?.. Кому же ехать здесь ночью?.. Неужели доктор?.. И мигом разлетелись все черные мысли! На душе полегчало, будто уж один приезд доктора должен облегчить её Пашу; она бросилась к дверям.
— Степа! Ты?..
— Я, Маша! Скорее отворяй! Доктор!
— Это мы, Манечка! Я привезла тебе Антона Петровича.
Верить ли своим ушам?.. Сама Надя! В такой час и прямо с бала!..
— О! Спасибо, спасибо тебе, милая!
— Пойдем скорее! Где же бедный Паша?.. Вот сейчас его доктор осмотрит… Даст Бог, поможет ему. Пойдемте, Антон Петрович.
Но Антона Петровича не к чему было торопить: он уже отворил двери в комнату.
Один опытный взгляд на больного сказал ему, что времени терять нельзя.
Павел лежал, как привезли его, совсем одетый.
— Ножницы! — прежде всего потребовал доктор, и тут же, вспомнив, что все при нем, он вынул из кармана портфель с инструментами.
— Кто здесь посильнее, — спросил он, нахмурясь, будто бы сердился, и тут же сурово прибавил, взглянув на Марью Ильиничну: — слез тут не нужно, слезы — лишняя помеха!.. Где отец его или старший брат? Кто-нибудь, чтоб поднять?..
Говоря это, доктор без церемонии разрезывал в длину блузу и всю одежду больного.
— У нас никого нет, — отвечала сестра Паши, Маша. — Отец ушел за доктором… Я помогу вам… У меня довольно силы.
Доктор посмотрел на маленькую, худенькую девушку, на её суровое лицо, дышавшее уверенной решимостью, и не сказал ни слова, только будто с еще большим ожесточением стал кромсать платье больного мальчика.
Мать Паши испуганно глядела на все происходившее. Помимо душевного страдания, она невольно прикидывала в уме, чего ей стоило заработать то, что доктор так беспощадно превращал в клочки. Такое чувство в сердце матери в подобную минуту, пожалуй, многим показалось бы мелочным, но таким счастливцам мы только можем посоветовать поблагодарить Бога за свое великое счастье. Тот человек, чьих нравственных бед и страданий никогда не увеличивала бедность, беспощадная нужда, — не смеет считать себя несчастным… Потери и горести — для всех равны, но для бедных людей все они во сто крат увеличиваются невозможностью помочь, облегчить болезнь и страдания средствами, которые у людей обеспеченных всегда под рукой. Нет горше и обидней несчастья, как невозможность доставить необходимое существу, за которое охотно отдал бы всю жизнь свою, всю душу!.. И бедная Марья Ильинична не задумалась бы отдать за сына всю кровь свою и душу, и не пожалела бы о них, a платье его она жалела потому, что не знала — откуда ей будет достать другое…
Надежда Николаевна могла, однако же, отчасти постигнуть, по той тоске, которая ce самое вчуже охватила при виде бедного страдальца, что должно было происходить в сердцах его матери и сестры. Она стояла бледная, крепко закусив губы, и следила за всеми движениями доктора, готовая помочь ему, служить, чем могла, по первому слову.
«…Любопытство превозмогло голод. Я оставила свою комнату, но вместо столовой прошла к мужниному кабинету и остановилась у дверей в недоумении. Я знала, что ничего не совершаю беззаконного, – у нас не было тайн. Через полчаса он рассказал бы мне сам, в чём дело.Я услышала незнакомый, мужской голос, который авторитетно говорил:– А я утверждаю истину! Жена ваша не имеет прав на этот капитал. Он завещан прадедом её князем Рамзаевым наследникам его старшей дочери лишь на тот случай, если по истечении пятидесяти лет не окажется наследников его меньшого сына…».
«…– Мне не холодно! – неподвижно глядя на барыню, ответило дитя.– Но с кем ты пришла? Как ты здесь?..– Одна.– Из церкви верно?– С погосту…– А где ж ты живёшь? Близко?– Я не живу! – так же тихо и бесстрастно выговорила девочка.– Близко живёшь? – переспросила, не расслышав, Екатерина Алексеевна.– Я не живу! – повторила девочка явственней…».
«…– Знаете ли вы, почему порою царь гор окутывается тучами и мраком? Почему он часто потрясает небо и землю грозой и вихрями своего гнева, своей бессильной ярости?.. Это потому, что на вершине его, на ледяном его престоле восседает властитель духов и бездны, мощный Джин-Падишах! – говорил Мисербий.Вот что узнали мы от него в этот чудный вечер…».
«…Стояло начало мая мѣсяца; теплаго, яркаго, цвѣтущаго мая.Всегда красивая Одесса разрядилась вся въ зелень и цвѣты, и глядѣлась въ голубое море словно шестнадцатилѣтняя красавица въ зеркало.Въ желѣзно-дорожномъ вокзалѣ суета, толкотня и шумъ: только что прибылъ утренній поѣздъ. Разъѣздъ необычайно оживленъ.Двѣ дамы спокойно ждутъ въ залѣ перваго класса, никуда не спѣша, ожидая безъ всякихъ признаковъ нетерпѣнія, чтобы люди – лакей и горничная, получили багажъ и все устроили. Одна изъ дамъ, пожилая, некрасивая, одѣтая съ такой аккуратностью, что никому и въ голову не могло придти, что она четвертыя сутки не выходила изъ вагона, сидитъ молча, вытянувшись въ струнку, на диванѣ…».
«…на каком же основании г. Соловьев берется писать о женщине, которую так мало знает, и об ее деле, которого совсем не знает?.. Единственно на основании своих личных чувств и мнений?.. Но, если эти чувства и эти мнения менялись, подобно флюгерам, и в разные времена высказывались разно, – которым же заявлениям г. Соловьева надо верить?Он, без сомнения, может сказать, что тогда он ошибался, увлекался, был загипнотизирован, – как и утверждает по поводу своего видения Махатмы в Эльберфельде. Но если такие ошибки, увлечения и посторонние «внушения» – с ним вещь бывалая, – то где же основания читателям распознать, когда он пишет действительную правду, а когда морочит их своими ошибочными увлечениями или невменяемыми утверждениями гипнотика?.
Жизнь дворянки в светском обществе XIX века начиналась с ее первого бала. В своем сложном тюлевом платье на розовом чехле, вступала она на бал так свободно и просто, как будто все эти розетки, кружева, все подробности туалета не стоили ей и ее домашним ни минуты внимания, как будто она родилась в этом тюле, кружевах, с этой высокою прической, с розой и двумя листками наверху.Первый бал для дворянки знаменовал начало взрослой жизни. Рауты и балы, летние вечера в дворянских усадьбах и зимние приемы в роскошных особняках, поиск женихов, помолвка и тщательные приготовления к свадьбе… Обо всем этом расскажут героини книги: выдающиеся женщины петербургского светского общества, хозяйки литературных салонов, фрейлины, жены и возлюбленные сильных мира сего.
Документальная повесть о жизни семьи лесника в дореволюционной России.Издание второеЗа плечами у Григория Федоровича Кругликова, старого рабочего, долгая трудовая жизнь. Немало ему пришлось на своем веку и поработать, и повоевать. В этой книге он рассказывает о дружной и работящей семье лесника, в которой прошло его далекое детство.
Наконец-то фламинго Фифи и её семья отправляются в путешествие! Но вот беда: по пути в голубую лагуну птичка потерялась и поранила крылышко. Что же ей теперь делать? К счастью, фламинго познакомилась с юной балериной Дарси. Оказывается, танцевать балет очень не просто, а тренировки делают балерин по-настоящему сильными. Может быть, усердные занятия балетом помогут Фифи укрепить крылышко и она вернётся к семье? Получится ли у фламинго отыскать родных? А главное, исполнит ли Фифи свою мечту стать настоящей балериной?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.