Подросток Ашим - [45]

— Я… у меня мои стихи, черновик… — не сразу нашёлся Лёша. — И потом… У меня же пароль от личного ящика. У меня там сообщения от Майракпак!

И сразу расцвел:

— Да, у меня сообщения от Майракпак! Кто хочет, пойдёмте в компьютерный класс!

Мишку подбросило на стуле, катапультировало из-за стола. И вот уже он рядом с Лёшкой, хватает его за плечи, кричит:

— Только попробуй — от Майракпак, только попробуй!

«Попробуй показать письма, попробуй открыть ящик при всех», — пытается он сказать. Но звуки в словах путаются, и он не может выговорить ничего — ненависть захлестывает его. Он не умеет драться, и теперь он месит двумя руками изо всех сил этого кривляку, этого лицейского шута Хичу, который, оказывается, имеет какое-то право на его маму. На её внимание. И теперь хочет всем письма её показать. И шут уползает под стол, а Ярдыков и Шапкин, спохватившись, оттаскивают Мишку.

— Хорош! — слышит он за спиной голос Галины Николаевны. — Отличник, победитель олимпиады! Гляди, твоё отличие от тебя скоро сбежит…

Гремит звонок на урок. Мишка тяжело дышит. Учительница продолжает распекать его:

— Вот от кого не ожидала! Что, в лицее освоился, попривык, дворовые замашки больше не прячешь?

И тянет:

— Захвалили тебя, захвалили. Мать и на собрания не ходит, знает, что мы только хвалим тебя. Так завтра пускай обязательно придёт, будем иначе о тебе говорить…

А потом стучит по столу линейкой, требуя общего внимания:

— Все слышим? Завтра родительское собрание! Шапкин!

Игорь вскидывается, оглядывается на неё.

— Повтори, — требует она, — что я сейчас сказала.

— Про собрание! Завтра собрание! — подсказывает Шапкину Суркова.

Галина Николаевна усаживает, увещевает свой класс, выкрикивает им, точно дразнится:

— А урок начался! А урок-то, между прочим, уже начался!

Мишка тянет руку:

— Можно мне выйти?

И думает: «Если не разрешит, всё равно надо выскочить! Она в эту сторону пойдёт — а я тогда сразу к двери!»

Но учительница кивнула ему:

— Выйди. Остынь.

Мишка побежал в компьютерный класс. Но там шёл урок, а перемены ждать он не мог. Раздевалка была заперта. И здесь, у самого выхода, он столкнулся с завучем Ириной Игоревной. Та и спросить ничего не успела. Мишка увидел совсем близко её изумлённое лицо, и тут же сделал резкое движение в сторону, поднырнул под её руку, и вот он уже в дверях. Ирина Игоревна выскочила за ним на крыльцо, а Мишка уже летит через заснеженное футбольное поле к калитке.

В двух остановках от школы был интернет-салон. Мишка, задыхаясь, ввалился в подвал, стал выгребать из карманов монетки. Он только теперь вспомнил, что нужны деньги.

На перемене, как он и ждал, Михайлов позвал всех в компьютерный класс. Иванов, Катушкин, Ярдыков, Локтева, Кавригин, Сорокин, Суркова и Шапкин пошли с ним. И Кирка тоже пошла.

— Я только вам покажу… В списке… Я все письма не буду открывать, ладно? Только некоторые… — суетливо спрашивал Михайлов.

— Ну, давай уже, открывай свой кабинет, — торопил его Саша Катушкин, заглядывая через головы в монитор. — Где там ты, Юджин?

Юджина в списке форумчан не было.

— Сейчас я найду, — пообещал Михайлов и начал проглядывать список снова. Куда мог подеваться его ник?

— Погоди, — сказал Катушкин, новый администратор, и стал вводить пароль сайта.

— Вот все пользователи, где ты?

Юджин безвозвратно исчез со всеми его записями и стихами на форуме и письмами в личном ящике. И сам ящик пропал.

— У меня правда было от Майракпак, — чуть не плакал Михайлов.

И вдруг он подпрыгнул вместе со стулом:

— Это же Прокопьев! Он выходил из класса… Он мог меня удалить?

Михайлов ничего не понимал в программировании. Он не знал, в силах ли администратор вот так, безвозвратно, удалить с форума пользователя, который ему чем-то не нравится. Но подозрение в секунду разрослось у него внутри, заняв собой всё, и стало догадкой, а потом, тут же, уверенностью. Лешка растолкал всех, помчался по коридору искать Прокопьева. А тот шёл, не таясь, успокоенный, что всё у него получилось, и даже отнекиваться не стал, когда у него спросили прямо. Сказал, улыбаясь:

— Нет никакой Майракпак. И никогда не было.

Дежурная учительница Мария Андреевна, химичка, увидела от лестницы, что в конце коридора столпились ученики. Что-то происходило там. И когда она добежала и пробралась в середину, оказалось, что два лицеиста, схватившись друг с другом, в остервенении катаются по полу, и сверху оказывается то один, то другой. И тот, кто наверху, пытается ударить своего противника головой об пол, а нижний вырывается и сам тянет врага за голову, и пытается снизу пнуть коленкой в живот.

Химичка цепенеет на миг, а потом наклоняется к двум парням. Ей попадает чьей-то ногой по руке. Она отшатывается и с силой толкает Катушкина, оказавшегося рядом.

— Давай же, помоги мне… Что ты стоишь!

Потом оборачивается и выдыхает в лица детей:

— Что вы все стоите, смотрите…

Дерущихся растаскивают, и только теперь Мария Андреевна осознаёт, что это действительно Лёша Михайлов и Миша Прокопьев. Не поймёшь, кому из них больше досталось. Но Прокопьев выглядит победителем. Взгляд у него такой — уверенный, удовлетворенный… Он бы, мол, и ещё Михайлову наподдал, если бы не разняли, да ладно — и так хорошо вышло. А Михайлов дрожит и, если его не держать, готов снова кинуться в драку.