Иной раз, когда я поглубже забреду в страницы, буквы в каждом слове становятся огромными, словно здания в городе. Я стою под ними, гляжу вверх.
То, бывает, бегу.
А то ползу.
Сквозь.
Каждую страницу.
Сны укрывают меня, но случается, и обдирают плоть с моей души или просто стаскивают одеяло, и я остаюсь наедине с собой, зябну.
Пальцы трогают страницы.
Переворачивают меня.
Я продолжаюсь.
Я всегда продолжаюсь.
Все большое.
Страницы и слова – это мой мир, распахнутый перед вами, смотрите, трогайте. Оглядываясь, я вижу – расплывчато – ваше лицо, склоненное надо мной. Видите мои глаза?
Однако иду дальше, перехожу сновидение, которое несет меня со страницы на страницу.
Оказываюсь там, где вижу себя: как выхожу в морозную ночь на задний двор. Вижу город и небо, чувствую холод. Встаю рядом с собой.
Джинсы.
Босые ноги.
Голая грудь, дрожь.
Мальчишеские руки.
Они раскинуты, тянутся куда-то.
Налетает ветер, и бумажные листы взлетают и опадают вокруг нас, там, во дворе. Вой отчаянно ломится мне в уши, и я его впускаю.
Я хватаюсь за это отчаяние, потому что.
Без него никак.
Я его жажду.
Я улыбаюсь.
Лают собаки, пока далеко, но все ближе.
Рядом с собой слышу, как вою я.
Хороший сон.
Вою. Громко.
Сильно.
Последние листы бумаги все еще падают.
Я живой.
Никогда не был так…
Смотрю под ноги.
Слова – моя жизнь.
Вой не стихает.
Я стою по щиколотку в разлетевшихся страницах, вой – у меня в ушах.
