Подозреваемый - [70]
Странная смесь людей толпится у каталогов: класс, пришедший на экскурсию, американские туристы, ищущие дальних родственников, почтенные дамы в твидовых юбках, исследователи завещаний и охотники за наследством.
У меня есть цель. Она кажется вполне достижимой. Я тоже встаю в очередь к томам с цветными указателями, где надеюсь отыскать запись о появлении Бобби на свет. С ней я могу получить свидетельство о рождении, которое, в свою очередь, даст мне имена его родителей, сведения о их местожительстве и роде занятий.
Книги сложены на металлических полках, на них отмечены месяц и год. Тома 1970–1980 годов разделены по кварталам, фамилии следуют в алфавитном порядке. Если Бобби сказал правду о своем возрасте, мне придется просмотреть только четыре тома.
Год 1980. Я не нахожу записи ни о Бобби Моране, ни о Роберте Моране. Принимаюсь просматривать предыдущие и последующие года, доходя до 1974-го и 1984-го. Разочаровавшись, пролистываю свои записи. Интересно, не изменил ли Бобби своего имени. Если так, то мне не повезло.
У справочной стойки прошу телефонную книгу. Не могу сказать, очаровываю я людей своей улыбкой или пугаю. Маска Паркинсона непредсказуема.
Бобби солгал о том, в каком месте находилась его школа, но, возможно, дал ее настоящее название.
В Ливерпуле две школы Сент-Мери, только одна из них начальная. Я выписываю номер телефона и отыскиваю в фойе уголок, откуда можно позвонить. Секретарша говорит с ливерпульским акцентом, словно персонаж фильма Кена Лоуча.
– Мы закрыты на рождественские каникулы, – сообщает она. – Меня вообще не должно здесь быть. Я просто убирала в кабинете.
Я выдумываю историю о больном друге, который хочет разыскать своих старых приятелей. Мне нужны классные журналы или фотографии середины восьмидесятых. Она полагает, что в библиотеке целый шкаф таких бумаг. Мне стоит позвонить в новом году.
– Я не могу долго ждать. Мой друг очень болен. Сейчас ведь Рождество.
– Может, я смогу проверить, – говорит она сочувственно. – Какой год вас интересует?
– Я не знаю точно.
– Сколько лет вашему другу?
– Двадцать два.
– Как его зовут?
– Я думаю, у него раньше было другое имя. Вот почему мне нужны фотографии. Я его узнаю.
Она внезапно теряет ко мне доверие. Ее подозрения усиливаются, когда я предлагаю зайти в школу. Она хочет спросить разрешения у директрисы. А еще лучше мне было бы написать запрос и послать его по почте.
– У меня нет времени. Мой друг…
– Извините.
– Подождите! Пожалуйста! Его имя Бобби Моран. Он носил очки. Пошел в школу где-то в 1985 году.
Она колеблется. После продолжительной паузы предлагает мне перезвонить через двадцать минут.
Я выхожу на улицу подышать свежим воздухом. В начале аллеи стоит человек с почерневшей тележкой. Он периодически выкрикивает: «Жааареныееее каштааааныыы», – и это звучит жалобно, как крик чайки. Он вручает мне коричневый бумажный пакет, и я сажусь на ступеньки, сдирая почерневшую кожицу с теплых каштанов.
Одно из самых приятных моих воспоминаний о Ливерпуле связано с едой. Картошка с рыбными палочками, карри по вечерам в пятницу. Рулеты с вареньем, хлебный пудинг, взбитая патока, сосиски с пюре… Мне также нравилось причудливое сборище людей: католиков, протестантов, мусульман; ирландцев, африканцев, китайцев – жуликов, отчаянно гордых и в равной степени не смущавшихся выразить светлые чувства и вытереть нос собственным рукавом.
На этот раз секретарша уже не так осторожна. В ней проснулось любопытство. Мои поиски стали ее поисками.
– Извините, но я не смогла найти Бобби Морана. Вы уверены, что ищете не Бобби Моргана? Он учился у нас с тысяча девятьсот восемьдесят пятого по тысяча девятьсот восемьдесят восьмой год. Ушел из школы в третьем классе.
– Почему?
– Не могу сказать точно. – В ее голосе слышится неуверенность. – Я тогда здесь не работала. Семейная драма? – Но она может кое у кого спросить. У учителей. Она записывает название моей гостиницы и обещает оставить сообщение.
Вернувшись к разноцветным томам, я вновь просматриваю имена. С чего бы Бобби изменять фамилию лишь на одну букву? Он порывал с прошлым или пытался ускользнуть от него?
В третьем томе обнаруживаю запись о Роберте Джоне Моргане. Родился 24 сентября 1980 года в больнице при Ливерпульском университете. Мать: Бриджет Элси Морган (в девичестве Ахерн). Отец: Леонард Альберт Эдвард Морган (моряк с торгового судна).
Я все еще не до конца уверен, что это Бобби, но вероятность велика. Я заполняю розовый бланк требования, чтобы заказать копию полного свидетельства о рождении. У чиновника за стеклянной перегородкой агрессивный подбородок и раздувающиеся ноздри. Он бросает мне бланк обратно.
– Вы не указали причину требования.
– Я восстанавливаю семейную историю.
– Домашний адрес?
– Я заберу его отсюда.
Даже не взглянув на меня, он шмякает на бланк печать величиной с кулак.
– Приходите в новом году. Мы с понедельника закрываемся на праздники.
– Я не могу так долго ждать.
Он пожимает плечами:
– Зайдите в понедельник. До обеда мы еще работаем.
Через десять минут я покидаю здание биржи с квитанцией в кармане. Три дня. Я не могу так долго ждать. Переходя улицу, я составляю новый план.
В романе «Пропавшая» читатель вновь встретится с главными героями предыдущей книги Майкла Роботэма «Подозреваемый» – Джозефом О'Лафлином и инспектором полиции Винсентом Руизом, которых опять объединит опасное, чреватое неожиданными поворотами событий, расследование.Холодные темные воды Темзы, пуля в ноге и чужая фотография в кармане – а за ними потеря табельного оружия, амнезия, подозрения коллег по службе и повторяющиеся нападения неизвестного убийцы. Так, проходя через смертельный риск, боль и одиночество, Руиз продолжает поиски маленькой девочки, бесследно пропавшей три года назад – словно растворившейся в недрах ничем не примечательного лондонского пятиэтажного дома.
История может быть предсказанием. Ибо, я доверяю своим снам.Большинство персонажей реальны.
Множество шедевров создал за свою жизнь знаменитый ювелир Карл Фаберже. Но самыми знаменитыми и по сей день остаются его пасхальные яйца, выполненные по заказам российских императоров Александра III и Николая II. Восемь из них до последнего времени считались безвозвратно утерянными…К владельцу детективного агентства по розыску произведений искусства Ивану Штарку обращается российский финансист Винник. Его цель – найти пропавшие шедевры Фаберже, и Штарк должен сделать это для него – за весьма солидное вознаграждение.
Серия таинственных происшествий, среди которых — исчезновение ученых и странные убийства, совершенные при помощи нейролептика, заставляет Ари Маккензи на свой страх и риск возобновить расследование, преждевременно закрытое по приказу сверху. На этот раз он идет по следу таинственного Вэлдона, мистика и оккультиста. В его логове в доме знаменитого средневекового алхимика Николя Фламеля Ари встречает молодую актрису Мари Линч, дочь пропавшего геолога Чарльза Линча…
Университетский библиотекарь Дэвид Голдберг работает на эксцентричного, пожилого миллиардера, последнее желание которого — оставить потомкам мемориальную библиотеку о себе и своих достижениях. Впрочем, самая запоминающаяся вещь в его деятельности, как случайно обнаруживает Голдберг — тайна большой политики, которая никогда не должна выплыть наружу. Это заговор по фальсификации президентских выборов! За главным героем, систематизирующим архивную информацию, начинается настоящая охота.
Бангкок.Город-мечта. Город-западня…Тропический рай, негласно считающийся мировой столицей проституции и наркоторговли.Здесь полиция состоит на содержании у боссов мафии и хозяев дорогих борделей, а преступления чаше всего так и остаются нераскрытыми.Однако детектив Сончай, бывший уличный бандит, ставший крутым копом, привык добиваться своего. Тем более — теперь, когда на кону стоит не только его профессиональная репутация, но и жизнь его хорошей знакомой Чаньи — самой красивой и элегантной из «ночных бабочек» Бангкока, которую обвиняют в убийстве сотрудника спецслужб США.
Насу КинокоГраница пустоты(Kara no Kyoukai)Перевод с японского — Alyeris, Takajun (baka-tsuki.net) Перевод с английского — Костин Тимофей.
Впервые на русском языке публикуется мистический триллер «Убийственная тень», принадлежащий перу итальянского романиста Джорджо Фалетти – автора знаменитых бестселлеров «Я убиваю» и «Нарисованная смерть».Действие книги разворачивается в маленьком американском городке Флагстафф в штате Аризона. Калеб Келзо, владелец кемпинга, с трудом сводящий концы с концами, находит в лесной пещере старинный золотой сосуд, а вскоре его старый друг Джим Макензи, спустя десятилетие вернувшийся в родной город, находит труп самого Калеба с искаженным лицом и переломанными костями.Эта смерть кладет начало целой череде убийств, в расследование которых наряду с Джимом оказываются вовлечены его прежняя подруга Эйприл, его бывший одноклассник детектив Роберт Бодизен и его старый друг индеец Чарли Бигай.
Сборник новелл представляет ведущих современных мастеров криминального жанра в Италии – Джорджо Фалетти, Сандроне Дацьери, Андреа Камиллери, Карло Лукарелли и других. Девять произведений отобраны таким образом, чтобы наиболее полно раскрыть перед читателем все многообразие жанра – от классического детектива-расследования с реалистическими героями и ситуациями (К. Лукарелли, М. Карлотто, М. Фоис, С. Дацьери) до абсурдистской пародии, выдержанной в стилистике черного юмора (Н. Амманити и А. Мандзини), таинственной истории убийства с мистическими обертонами (Дж.
Выдержанная в стилистике черного юмора абсурдистская пародия о незадачливом пластическом хирурге, который во время операции в страхе быть арестованным за хранение наркотиков спрятал пакет с кокаином в грудь актрисы.
Самый верный путь к творческому бессмертию — это писать с точки зрения вечности. Именно с этой позиции пишет свою прозу Чингиз Айтматов, классик русской и киргизской литературы, лауреат престижнейших премий. В 1980 г. публикация романа «И дольше века длится день…» (тогда он вышел под названием «Буранный полустанок») произвела фурор среди читающей публики, а за Чингизом Айтматовым окончательно закрепилось звание «властителя дум». Автор знаменитых произведений, переведенных на десятки мировых языков повестей-притч «Белый пароход», «Прощай, Гульсары!», «Пегий пес, бегущий краем моря», он создал тогда новое произведение, которое сегодня, спустя десятилетия, звучит трагически актуально и которое стало мостом к следующим притчам Ч.