Подозреваемый - [41]
– Точно, но если он не угрожал конкретному лицу?
– Не думаю, что это меняет дело.
– Меняет. Мы обязаны защищать потенциальных жертв от опасности, но только если пациент угрожал физической расправой определенному человеку.
– Это детали.
– Нет.
– Итак, мы позволяем убийце разгуливать по улицам?
– Я не уверен, что он убийца.
– Может, это должна решать полиция?
Возможно, Фенвик прав, но что если я пришел к неверным выводам? Доверие – основа клинической психологии. Если я сообщу подробности своих бесед с Бобби без его согласия, я нарушу с десяток правил. В конце концов, меня могут привлечь к ответственности коллеги.
Насколько я уверен в том, что Бобби опасен? Он напал на женщину в кебе. Помимо этого у меня есть только его болтовня о ветряных мельницах и снах с девушкой. Фенвик допивает вино и заказывает еще бокал. Ему нравится эта драма плаща и шпаги. У меня такое впечатление, что люди редко обращаются к нему за советом.
Нам приносят еду, и разговор возвращается в прежнее русло. Фенвик рассказывает мне о своих недавних инвестициях и планах на отпуск. Я чувствую, что он к чему-то клонит, но не может умело подвести разговор к теме. Наконец за кофе он решает рискнуть:
– Джо, я хочу тебя кое о чем попросить. Я не из тех парней, которые просят об одолжении, но сегодня придется.
Я непроизвольно начинаю обдумывать, как ему отказать. Я не могу представить ни единой причины, по которой Фенвику может понадобиться моя помощь.
Тяготясь сознанием весомости своей просьбы, он делает несколько попыток начать. В конце концов он объясняет, что они с Джеральдиной, его давней подружкой, решили пожениться.
– Замечательно! Поздравляю!
Он поднимает руку и останавливает меня:
– Да, вот… мы женимся в июне в Западном Сассексе. У ее отца там поместье. Я хотел тебя попросить… ну… хочу сказать… то есть… я был бы тебе признателен, если бы ты оказал мне честь и стал моим шафером.
В первый момент я чуть было не рассмеялся. Я едва знаю Фенвика. Мы два года проработали в соседних кабинетах, но, если не считать этих случайных обедов, никогда не общались, не играли ни в гольф, ни в теннис. Я с трудом припоминаю, что встречал Джеральдину на рождественской вечеринке в офисе. До тех пор я подозревал, что Фенвик принадлежит к холостякам-денди старого образца.
– Наверняка есть кто-нибудь…
– Ну да, конечно. Я просто подумал… в общем, я просто подумал… – Фенвик моргает с самым несчастным видом.
И тут до меня доходит. Несмотря на все его рассказы о знаменитостях, общественную жизнь и самонадеянность, у Фенвика нет друзей. Иначе с чего бы ему выбирать меня своим шафером?
– Конечно, – говорю я. – Если хочешь…
Фенвик приходит в такое волнение, что, кажется, вот-вот обнимет меня. Он перегибается через стол, хватает меня за руку и яростно ее трясет. При этом он так жалко улыбается, что мне хочется забрать его домой, как бродячую собаку.
По пути в офис он предлагает всевозможные планы, которые мы сможем вместе осуществить, включая мальчишник.
– Можем воспользоваться ваучерами с твоих лекций, – робко говорит он.
Мне внезапно вспоминается урок, который я усвоил в первый же день в школе в возрасте восьми лет. У ребенка, который представляется первым, будет меньше всего друзей. Фенвик тот самый мальчик.
18
Элиза открывает дверь в тайском шелковом халате. Свет падает на нее сзади, очерчивая контуры ее тела под материей. Я пытаюсь сосредоточиться на ее лице, но глаза предают меня.
– Почему так поздно? Я давно тебя жду.
– Пробки.
Она окидывает меня взглядом, словно не уверена, впускать ли. Потом поворачивается, и я иду за ней через холл, глядя, как покачиваются ее бедра под халатом.
Элиза живет в здании бывшей типографской фабрики в Ледброк-Гроув, недалеко от Гранд-Юнион-канала. Некрашеные стропила и деревянные балки пересекаются, словно в мини-версии тюдоровского особняка.
Квартира заполнена старыми коврами и антикварной мебелью, которую Элиза перевезла из Йоркшира после смерти матери. Ее особая гордость – елизаветинская кушетка с изящными резными ножками и подлокотниками. На ней смирно сидят с десяток китайских кукол с нежными крашеными лицами, словно ожидая, когда их попросят станцевать.
Элиза наливает мне выпить и садится на диван, похлопывая по месту рядом с собой. Она замечает мою неуверенность и корчит гримаску:
– Я так и думала, что что-то случилось. Обычно ты целуешь меня в щеку.
– Извини.
Она смеется и кладет ногу на ногу. Я чувствую, как что-то внутри меня обрывается.
– Боже, как же ты напряжен! Тебе нужен массаж.
Она укладывает меня на диван и усаживается сверху, скользя пальцами по напряженным мышцам плеч. Ее ноги вытянуты по обе стороны от меня, и я чувствую, как волосы в ее промежности слегка трутся о мою спину.
– Не надо было мне приходить.
– Тогда зачем ты пришел?
– Я хотел извиниться. Я совершил ошибку. Сделал то, чего не надо было делать.
– Хорошо.
– Ты не сердишься?
– Ты хороший любовник.
– Я не хочу думать об этом так.
– А что это было, по-твоему?
Я мгновенно обдумываю вопрос:
– У нас была краткая встреча.
Она хохочет:
– Черт, все было совсем не так романтично!
Пальцы у меня на ногах сводит от смущения.
В романе «Пропавшая» читатель вновь встретится с главными героями предыдущей книги Майкла Роботэма «Подозреваемый» – Джозефом О'Лафлином и инспектором полиции Винсентом Руизом, которых опять объединит опасное, чреватое неожиданными поворотами событий, расследование.Холодные темные воды Темзы, пуля в ноге и чужая фотография в кармане – а за ними потеря табельного оружия, амнезия, подозрения коллег по службе и повторяющиеся нападения неизвестного убийцы. Так, проходя через смертельный риск, боль и одиночество, Руиз продолжает поиски маленькой девочки, бесследно пропавшей три года назад – словно растворившейся в недрах ничем не примечательного лондонского пятиэтажного дома.
«Кто встретится с демоном — умрет, кто не умрет — станет рабом, кто не станет рабом — будет сеять демона». Так древнеегипетские жрецы отзывались о «Дыхании Сета», таинственном биологическом веществе, по легенде, подаренном им богом Хнумом. Зараженный, если не погибнет сразу, превратится в зомби, готового слепо выполнять любые приказы… Без «Дыхания Сета» не обойтись тем, кто решил захватить власть над миром!Увлекательный историко-приключенческий роман от четверки молодых итальянских писателей, объединившихся под псевдонимом Кай Дзен — что в переводе с японского означает «постоянное совершенствование».
Иори Фудзивара (1948–2007) — признанный мастер современного японского детектива, лауреат множества премий. Окончив в 1973 году Токийский университет по специальности «французская литература», автор уже знакомого российскому читателю бестселлера «Тьма на ладони» до самой смерти работал в рекламной корпорации «Дэнцу». Дотошность Хейли, грустная ирония Чандлера, мистицизм Мураками и персонажи в духе фильмов Такэси Китано принесли Фудзиваре бешеную популярность. И вот наконец на русском языке выходит, пожалуй, самый известный его роман — «Зонтик для террориста».
Ученик дает известному писателю рукопись своей работы, которая представляет собой рассказ маньяка о его преступлениях. Прочитав это произведение, литературный мэтр понимает, что так достоверно мог описать преступления только человек, действительно совершивший эти ужасные убийства…
Джонни Вильсон знакомит маму с Бойдом, своим другом, но похоже Бойд не очень нравится миссис Вильсон…
Молодой спасатель Саша Ветров становится невольным свидетелем самоубийства известного журналиста. В этой смерти слишком много странностей. Ветров начинает собственное расследование, в которое постепенно втягиваются как случайные люди, так и близкие погибшего журналиста. Все следы ведут к таинственному «судье» по имени Бутадеус. Кто этот человек, обладающий сверхъестественной силой? Какую роль он сыграл в судьбе журналиста? И что за тайна сокрыта в его имени?Увлекательное повествование с элементами мистики погружает нас в мир приключений, разворачивающихся на фоне привычной городской жизни.
Впервые на русском языке публикуется мистический триллер «Убийственная тень», принадлежащий перу итальянского романиста Джорджо Фалетти – автора знаменитых бестселлеров «Я убиваю» и «Нарисованная смерть».Действие книги разворачивается в маленьком американском городке Флагстафф в штате Аризона. Калеб Келзо, владелец кемпинга, с трудом сводящий концы с концами, находит в лесной пещере старинный золотой сосуд, а вскоре его старый друг Джим Макензи, спустя десятилетие вернувшийся в родной город, находит труп самого Калеба с искаженным лицом и переломанными костями.Эта смерть кладет начало целой череде убийств, в расследование которых наряду с Джимом оказываются вовлечены его прежняя подруга Эйприл, его бывший одноклассник детектив Роберт Бодизен и его старый друг индеец Чарли Бигай.
Сборник новелл представляет ведущих современных мастеров криминального жанра в Италии – Джорджо Фалетти, Сандроне Дацьери, Андреа Камиллери, Карло Лукарелли и других. Девять произведений отобраны таким образом, чтобы наиболее полно раскрыть перед читателем все многообразие жанра – от классического детектива-расследования с реалистическими героями и ситуациями (К. Лукарелли, М. Карлотто, М. Фоис, С. Дацьери) до абсурдистской пародии, выдержанной в стилистике черного юмора (Н. Амманити и А. Мандзини), таинственной истории убийства с мистическими обертонами (Дж.
Выдержанная в стилистике черного юмора абсурдистская пародия о незадачливом пластическом хирурге, который во время операции в страхе быть арестованным за хранение наркотиков спрятал пакет с кокаином в грудь актрисы.
Самый верный путь к творческому бессмертию — это писать с точки зрения вечности. Именно с этой позиции пишет свою прозу Чингиз Айтматов, классик русской и киргизской литературы, лауреат престижнейших премий. В 1980 г. публикация романа «И дольше века длится день…» (тогда он вышел под названием «Буранный полустанок») произвела фурор среди читающей публики, а за Чингизом Айтматовым окончательно закрепилось звание «властителя дум». Автор знаменитых произведений, переведенных на десятки мировых языков повестей-притч «Белый пароход», «Прощай, Гульсары!», «Пегий пес, бегущий краем моря», он создал тогда новое произведение, которое сегодня, спустя десятилетия, звучит трагически актуально и которое стало мостом к следующим притчам Ч.