Подозрение - [3]

Кто знает, может быть, это и есть то самое лето.

Мама легонько толкает меня локтем, и мы втроём подходим поздороваться с прислугой. И заметив своего любимчика дворецкого Оскара, я не могу сдержать восторженного вопля.

— Оскар!

— Мисс Имоджен, — широко улыбаясь, он сжимает меня в своих медвежьих объятиях, — как вы подросли — прямо не узнать.

— Вы всегда умеете подобрать слова, не так ли, Оскар? — говорит мама, целуя его в щёку.

— Рад видеть тебя, старина, — дружески обнимает его папа.

Оскар служил в поместье Рокфорд ещё со времен папиного детства, и эти двое всегда были не разлей вода. Остальные слуги Оскару и в подмётки не годятся, особенно женщина, идущая нам навстречу — домоправительница миссис Малгрейв.

Я чувствую, как вся сжимаюсь в тени её статной фигуры. Мне становится неуютно под тяжёлым взглядом чёрных глаз, сначала оценивающим, а потом презрительным, словно указывающим на мою никчёмность.

— С возвращением, лорд и леди Рокфорд, — говорит домоправительница ровным голосом, изогнув тонкие тёмные брови дугой, — Имоджен.

Но я избегаю смотреть ей в глаза, вместо этого сосредоточившись на маленькой родинке на подбородке.

— Спасибо, миссис Малгрейв, — папа пожимает ей руку, но только я замечаю, как он мельком переглядывается с мамой.

— Вы помните мою дочь Мэйси?

Миссис Малгрейв указывает на девушку, стоящую в конце шеренги слуг. Она на несколько сантиметров выше меня, одета в черную юбку до колен и форменную блузу, волосы собраны в пучок.

— Разумеется, — мама подходит её поприветствовать, — приятно видеть тебя, Мэйси.

Как всегда в присутствии Мэйси, я чувствую себя неловко, словно не в своей тарелке. Она разительно отличается от нас с Люсией, несмотря на сходство во внешности и в возрасте, из-за которого вполне могла бы сойти за третью кузину. Но на этом общие черты заканчиваются. В то время как мы с Люсией — богатые наследницы Рокфорда, Мэйси работает в поместье младшей горничной. И, как по мне, это главное несовершенство жизненного уклада, характерного для семей, подобных нашей. Одним с рождения достаётся всё, другим — ничего. И происходит это без причин и оснований… кому как повезет.

И, глядя сейчас на Мэйси, я принимаю её сторону в воображаемом споре, размышляя о том, как несправедливо, что ей приходится жить в хозяйственном крыле, вместо того чтобы наслаждаться детством, как я. Папа говорит, что в английских домах для детей прислуги это нормально, особенно для таких, как Мэйси — с одним живым родителем. И уверяет, что она учится в школе Уикершема, и в Рокфорде к ней относятся очень хорошо. Но всё равно… как-то это неправильно.

Дальше поздороваться выходит кухарка миссис Финдли со своим помощником, за ней двое лакеев, две горничных и в конце садовник Макс. После долгих приветствий лакей уносит наш багаж, а все остальные расходятся. Люсия берет меня за руку.

— Пойдём в наш эллинг.

Я улыбаюсь, приятно удивлённая тем, что она считает маленький лодочный домик у озера нашим. Но уходя, чувствую на себе пристальный взгляд. Я оборачиваюсь и встречаюсь глазами с Мэйси.

— Может… возьмём с собой её? — тихо спрашиваю у кузины.

Люсия бросает на меня косой взгляд.

— Ты что, спятила? Конечно, нет.

— Ты права, — быстро говорю я, — не знаю, зачем спросила.

Но, пересекая Южную Поляну в сторону озера, я, несмотря на радость по поводу возвращения в Рокфорд к Люсии, чувствую неловкость.

Полдень следующего дня застаёт нас на пикнике в Тенистом Саду — одном из десятка садов, раскинувшихся на многие акры за зданием усадьбы. Мой любимый Тенистый Сад — единственный участок рокфордских земель, закрытый и для местных жителей, и для приезжих. Через кованые железные ворота, ограждающие его, нельзя пройти без ключа.

Как-то я спросила маму, почему посторонним вход в Тенистый Сад запрещён, и она объяснила, что в летние месяцы, когда в поместье толпятся посетители, семейству необходимо уединенное место для отдыха на природе. И как ни приятно осознавать, что сад принадлежит только нам, всё-таки жаль, что любоваться этой красотой может так мало людей.

Усыпанная лепестками гравийная дорожка разделяет сад на две одинаковые части, обсаженные по краям цветущими вишнёвыми деревьями. Их ветви тянутся навстречу друг другу, образуя над головой навес из зеленой листвы и розовых цветков, отбрасывающих на траву пляшущие тени, отчего сад и получил своё название. Именно в этом восхитительном месте семейство собирается на послеобеденное чаепитие. Миссис Малгрейв с Мэйси застилают траву покрывалом с семейной монограммой и устанавливают чайный столик с булочками, пирожными и канапе.

Пока папа оживленно болтает с дедом, дядей Чарльзом и тетей Филиппой, мама притягивает меня к себе на колени и принимается заплетать мне волосы. Я оглядываюсь по сторонам в поисках Люсии. Куда же она запропастилась? Как вдруг ловлю мамин хитрый взгляд и замечаю на её губах лукавую улыбку.

— Пришли Стенхоупы, — шепчет она мне на ушко.

Дыхание перехватывает, и я быстро сползаю с маминых коленей, пока Себастьян не застал меня в таком глупом положении. Как же всё-таки жаль, что мне только десять лет, когда он уже почти юноша — так что хотя бы