Подонки - [11]

И он подобрал увядшую розу, которую тот выплюнул.

— Он любит цветы — он их получит, — прошептал Ал.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ КРАСАВИЦА

7

Следующие две недели были, можно сказать, счастливыми. Такое настроение появляется перед отъездом в отпуск.

В приготовлениях к побегу была какая-то заразительная радость. Вместо страха и настороженности Ал и Франк испытывали приятное оживление. Самое главное оказалось — принять решение.

Конечно, в дальнейшем придется перешагнуть через убийство человека, но они не придавали этому значения. Главное, не свернуть на полпути. Этот план был для них тем орудием, с помощью которого они собирались пробить стены тюрьмы…

В ту последнюю ночь накануне знаменательного дня ни один из них не мог заснуть. Они были страшно возбуждены и постоянно прислушивались к доносившимся шумам. В глубине тюрьмы раздавались невнятные звуки; человек несведущий не обратил бы на них внимания, но для них они были исполнены мрачного смысла.

Отделение приговоренных к смерти находилось в другой части здания; тем не менее с первыми лучами солнца там началось движение, слышное в их камере.

Они часто вставали пить. В этот самый момент, совсем рядом с ними, будили человека, чтобы сообщить ему, что он умрет…

Ни слова не было произнесено. Немой, заметив их возбуждение, приподнялся на своей кровати и вопросительно взглянул на них.

Франк махнул рукой куда-то в сторону стены и приложил ребро ладони к горлу. Тот сразу все понял, и в глазах его отразился страх.

Чтобы как следует проснуться, Ал ополоснул лицо водой.

— Какое все-таки свинство, — сказал он, — будят человека, чтобы отрезать ему голову. Почему нельзя его кончить после обеда или вечером… По-моему, ему было бы легче…

— Это да, но тогда судьям труднее было бы заснуть.

Когда «час X» настал, тюрьма задрожала от ударов по трубам, которыми заключенные передавали новость: ПРОШЕНИЕ О ПОМИЛОВАНИИ ОТКЛОНЕНО! ПОЛИНЬИ ПОШЕЛ НА ЭШАФОТ!

Все здание наполнилось страстным гулом. Заключенные подставляли друг другу плечи, чтобы добраться до форточек в своих камерах.

Отверстие делалось с таким расчетом, чтобы нельзя было смотреть вниз, однако у них оставалась возможность обложить весь белый свет и ею они пользовались вовсю…

— Молодец, Полиньи! Смерть легавым!

Ал и Франк прислушались.

— Ты думаешь, он слышит? — спросил Ал.

— Не знаю. Такой шум, глухой и тот услышит.

— Да уж…

Наконец вновь настала тишина, и тюрьма погрузилась в свое обычное оцепенение, но ощущение беды по-прежнему витало в воздухе. Что-то произошло. Что-то нехорошее!

Прошло несколько часов. Послышались обрывки музыки. Началась ярмарка.

— Мы бы тоже могли начать, — предложил Франк.

— Идет.

— Не жалеешь?

— Нельзя жалеть заранее. Жалость, как явствует из самого названия…

— Прекращай свои вечерние лекции! — проворчал Франк, — сейчас не время. Ты все усек?

— Все.

Тем не менее Франк повторил еще раз.

— Драку начинаем, как только появится Дерьмо. Он заходит…

— Будем надеяться…

— Он войдет!

— Ну, если ты так уверен…

— Я бросаюсь ему в ноги, а ты вцепишься в горло, чтобы не заорал…

— О. К.

— И жми сильней, не бойся растратить силы!

— Будь спокоен!

Оба слегка побледнели и старались не смотреть друг другу в глаза. Встали, прошлись по кругу, разминая ноги. Проделали несколько движений руками…

— А потом? — прошептал Ал.

— Ну да, я знаю, — продолжил он. — Ключи, пушка… Но, Франк, что мы будем делать потом?

Тот пожал плечами.

— Какого ответа ты ждешь от меня? Мы дойдем до конца коридора, по крайней мере, я надеюсь. Там здоровенная железная дверь, мы отопрем ее ключами… С другой стороны находится комната охраны. Хорошо, если их окажется немного… и они испугаются, а то стреляю я быстро.

— Стоп! Ты говоришь, что быстро стреляешь… Значит, ты собираешься заполучить револьвер?

— Я же говорю тебе, что стреляю быстро и точно!

— Франк, но я тоже стреляю быстро и точно!

— В удачный день я попадаю в пикового туза с пятнадцати шагов!

— А я в любой день попадаю в сердце человека с двадцати шагов!

Франк рассмеялся.

— Не слабо начинается наше дело… Уже из-за пушки начали ругаться!

— Хорошо, тогда давай разыграем.

Ал оторвал пуговицу от своего комбинезона.

— Если отгадаешь, в какой руке пуговица — пушка твоя.

— О.К.

Прищурив глаза, Франк посмотрел на протянутые руки. Он колебался.

— Правая! — сказал он наконец.

Ал показал левую руку. Пуговица была там.

— Ну ладно, — смирился Франк. — Пусть будет так.

— Не переживай, я не подведу.

Ал шевельнул пальцами, как будто уже сжимал стальную рукоятку.

— Слушай, вот я влетаю в комнату охраны… И ору: «Руки вверх!». Да?!

— Нет. Так только в кино. Ты подумай, ведь молчание производит больший эффект, чем крик. Покажешь им ствол, и они сразу все поймут.

— H-да… А потом?

— Ну… если будут себя хорошо вести, возьмем оружие: нам пригодится. Во время прогулки оно не помешает.

— А если они не согласятся? — предположил Ал.

— Ты, кажется, быстро стреляешь?

— Ну, а потом… что потом?

— Посмотрим. Я отопру дверь во двор. А дальше — бегом. Там большое открытое пространство. А автоматчика на вышке упрашивать не придется… Побежим зигзагами…

— Нет, — глухо сказал Ал, — мне некогда вилять, я тороплюсь!

— Как хочешь. Допустим, мы добежали до ворот, там попробуем взять охрану на понт… если не выгорит, по крайней мере свежим воздухом подышим…