Подобный Богу мужчина - [3]

Меня поселили в комнате, которая больше напоминала кладовую. Кроме узкой кровати, там стоял один стул и крошечная тумбочка, для личных вещей. В этот же день, вместе со старшей горничной, я отправилась на уборку номеров и старалась запомнить каждое ее движение, каждое ее действие, потому что через неделю меня ждал главный в моей жизни экзамен.

Стоя перед дверью мистера Фаррелла, я несколько раз глубоко вдохнула и негромко постучалась. Он ответил и я вошла. Он сидел в спальне, в глубоком, мягком кресле, пил виски со льдом и просматривал бумаги. Я застыла, сжимая в руках чистое постельное белье, ожидая его приказаний. Мистер Фаррелл продолжал заниматься своими делами, не обращая на меня никакого внимания, и я решила приняться за дело.

Я сняла грязное белье и сложила его в корзину. Постелила наматрасник, простыню, тщательно разгладила и заправила края, надела наволочки на подушки, пододеяльник разгладила по постели и отогнула край, толщиной около восьми сантиметров - все как меня учили. Закончив, я еще раз проверила свою работу и уверенная, что все сделала правильно - отошла от кровати.

-Я закончила, сэр.

Мистер Фаррелл все так же не обращал на меня внимания, продолжая листать бумаги. Я стояла, не зная, позвать ли мне его еще раз, или ждать. Я вообще не была уверенна, что он знает о моем присутствии. Наконец, он встал и подошел к кровати: внимательно рассмотрел одеяло, подушки, потом слегка отбросил одеяло и рассмотрел простынь. Я почувствовала, как на меня накатывает волнение, и я больше не была такой уверенной в своих силах.

Мистер Фаррелл заложил руки за спину и внимательно посмотрел на меня. Я смущенно опустила глаза, я вдруг почувствовала себя нашкодившим ребенком в кабинете директора.

Я застыла, в ожидании его вердикта, а он, все так же молча смотрел на меня. Мгновение длилось вечность и вдруг, одним резким движением, он сорвал постель с кровати и швырнул на пол. От неожиданности я аж подпрыгнула, и мое сердце стало гулко биться в висках.

-Начните сначала, мисс Анна,- спокойно сказал он и вернулся в свое мягкое кресло. Только на этот раз он пристально следил за каждым моим движением, неторопливо попивая холодный виски.

Дрожащими руками, я снова стала заправлять его постель, проделывая все, как и в первый раз, но теперь более тщательно разглаживая каждую складочку ткани. Мое дыхание участилось, мне вдруг сделалось жарко и жутко неудобно в короткой, облегающей униформе. Я почувствовала, что вспотела и теперь, каждый раз, когда он делал глоток виски и кубики льда звенели в его бокале - мне жутко хотелось пить. Закончив, я все еще раз тщательно проверила и отошла в сторону.

Мистер Фаррелл встал и подошел к кровати, все внимательно рассмотрел и снова, резким движением, сорвал постель на пол.

Я почувствовала, что ноги стали подкашиваться и мне вдруг так сильно захотелось плакать, что я не сдержалась, и несколько слезинок потекли по щекам.

-Еще раз, - сухо бросил он и в этот раз остался стоять рядом, как надзиратель, глядя на меня сверху вниз. Я нагнулась и подняла постель с пола, повторяя хорошо заученные действия. Наматрасник, простынь, пододеяльник, наволочки, отогнуть край одеяла, заправить, разгладить. Я была уверенна, что лучше заправить постель не может никто, и не понимала, что делаю не так. Я уже мысленно паковала вещи и возвращалась домой, без копейки в кармане.

От мысли, что придется смотреть в глаза матери - наворачивались слезы, и я плохо видела складки ткани, как впрочем, и постель в целом. Капельки пота стекали по моим вискам на щеки, и я смахивала их трясущимися руками. Легкая ткань униформы прилипла к телу и сковывала мои движения. Я почувствовала, что мои силы на исходе и если он скажет мне начать сначала еще раз - я этого не вынесу. Закончив - я снова все проверила, и отошла в сторону, тяжело дыша.

Мистер Фаррелл снова все рассмотрел, и я приготовилась к очередному рывку, но он сел в кресло, и, движением руки, подозвал меня к себе. На негнущихся ногах я подошла к нему, но посмотреть на него не осмелилась. Меня переполняла ненависть к этому человеку, за то, что заставил меня пережить такое, заставил так унижаться перед ним, словно я его рабыня, а не горничная.

-Я хочу, чтобы завтра вы провели полную уборку номера, а я проверю вашу работу, - все так же сухо сказал он и указал мне на дверь. - На сегодня все, можете идти.

-Да, сэр.

Я вылетела из номера и едва оказалась в коридоре - расплакалась, и совершенно вымотанная, побрела в свою комнатку.

Не смотря на то, что голова сильно болела от пролитых слез, и сильно хотелось спать - уснуть мне не удавалось до самого утра. Я все прокручивала в голове произошедшее в номере этого тирана и не могла понять, справилась я или нет. Зачем он заставлял меня снова и снова застилать кровать? У меня было такое чувство, что он наслаждался, наблюдая за мной, за тем, как я наклоняюсь, как подскакивает моя униформа, когда я расправляю простынь и одеяло. А когда он смотрел на меня – в его взгляде было такое самодовольство, такое превосходство надо мной. А его голос был так холоден и строг, что мне становилось не по себе - он не говорил, не просил, а приказывал… Но как бы я не относилась к нему - мне все еще нужна была эта работа, и я не собиралась сдаваться, оказавшись у цели.