Подняться по фарватеру - [52]

* Помпаж (фр. pompage) — срывной режим работы авиационного турбореактивного двигателя, нарушение газодинамической устойчивости его работы, сопровождающийся хлопками в воздухозаборнике из-за противотока газов, дымлением выхлопа двигателя, резким падением тяги и мощной вибрацией, которая способна разрушить двигатель.

****

— Расчеты показывают, что производство широкофюзеляжных лайнеров для маршрутов средней и дальней протяженности окупится очень быстро, — сообщила графиня Чистопрудникова на маленькой летучке после завтрака. — Но что делать с уже сформированным портфелем заказов строящегося авиазавода-гиганта под Звенигородом?

— А что с ним не так? — поинтересовалась Галаная.

Исполняющая обязанности премьер-министра империи, сначала уже привычно ответив за доли секунды мысленно, сдублировала своим глубоким грудным голосом: — Императоры и короли, — посмотрела на вопросительно выгнувшиеся брови Галанаи и с улыбкой объяснила, опять-таки не забыв о мысленном ответе: — Все желают получить в свое распоряжение так называемый борт номер один — дальнюю машину повышенной комфортности. Соответственно, для перевозки себя любимых и приближенных. В этих самолетах во время полета можно продуктивно работать.

— Только дотянули туда железнодорожную магистраль, подвезли необходимое оборудование, комплектующие и на тебе — запросы! — высказала свое мнение Оксана. Майор Солдатенкова, как личный секретарь-референт императора контролировала, в том числе и все стратегические перевозки. Не просто контролировала, а была их главным координатором.

— Между прочим, нам с Галой тоже не помешала бы такая машина, — не преминула вставить свои "пять копеек" Светка, посмотрев на сидящую рядом императрицу, — по делам Биржи инноваций приходится таскаться по всей Европе. От Лемумберга, где на одном из дедовых заводов запустили производство бурового оборудования, до Южных степей. Хану Ваське вынь да положь это оборудование. И еще все необходимое для строительства нефтекомбината.

— Баронесса! — вскинулась леди Астория, во все времена отвечающая за внешнюю политику, — извольте называть вассального государя уважительно. Упаси Создатели, при ком-нибудь из его родни так скажешь.

В Райской долине сейчас гостили дочери и внучки хана Южных степей, пригнавшие в подарок императору огромный табун племенных скакунов аж в десять тысяч голов. Внешне девочки Кириллу понравились, но с точки зрения чего-то большего он на них не смотрел. Работы выше крыши, да и лучше его подруг все равно никто быть не может.

— А чего они к нашему Кирюше липнут? — всхлипнула Светка.

— Успокойтесь, девоньки, — решил взять ситуацию под контроль монарх, — я вас ни на кого не променяю. Светланка, возьми себя в руки. Я хоть раз давал повод не верить мне?

— А как же, — с веселой улыбкой парировала графиня Чистопрудникова, мгновенно сориентировавшись, — кто во время первого визита в Равеншир сразу с двумя бабами развлекался? А на обратном пути раненый в свою постель азорскую принцессу затащил?

— Ну так это же так, только пар спустить, — развел руки Кирилл, признательно бросив благодарный взгляд на Вероничку. Молодец, подруга, перевела стрелки. Теперь надо заставить Светку смеяться. Возраст у нее сейчас такой, психика взрослой женщины только формируется. Подумал и сделал немного обиженный вид: — Не я затаскивал, а меня насиловали.

Паразит поднял голову с ног императрицы и громко гавкнул, реагируя на хохот. Хитрюга, вольготно разлегшийся на коленях хозяйки, даже не пошевелился. К громогласному смеху котенок давно уже привык.

— Ладно, — монарх успокаивающе поднял руку с привычно сжимаемым эспандером — он тренировал отросшую кисть чуть ли не круглосуточно, — повеселились и хватит. Вероничка, что у нас еще хорошего?

— Увы, только плохое, — мгновенно став серьезной, ответила графиня, не забыв предварительно послать мысленное сообщение императрице, — очередное уже подавленное выступление бедных дворян на востоке Азории.

— Говорил я Антонио-третьему, что надо бы парочку для острастки расстрелять, — вздохнул Кирилл.

— Он тебя в этот раз послушался. Только пули пожалел — повесил.

"Ужас какой!" — неожиданно услышал у себя в голове Кирилл, и от файл-сервера пришел запрос на подключение еще одного пользователя. Неужели получилось?!

— Гала, ты меня слышишь? — мысленно обратился к жене.

Императрица потерла виски, удивленно посмотрела на мужа и спросила вслух: — Кирюша, ты меня звал?

— Ну а кто еще, — ответила за жениха сидящая рядом с ней Светка и принялась зацеловывать императрицу.

****

— Я, честно говоря, не особо верил, — признался Сашка, — Слушай, а какие-либо внешние признаки были?

— Ни единого. Раз — и заговорила мысленно. Теперь только стенает, что программа ограничения трафика из сети файл-сервера все время выкидывает. Дорвалась, — вздохнул император.

— Надо матушке сообщить, — высказался Серебряный, — прадед твой ни ей, ни сестренке покоя не дает с физикой и математикой. Вот же любитель наук.

Любаву Серебряную Санториан Ламбодский забрал в Равеншир, возвращаясь из Райской долины. В древнем городе, будущей зимней столице Сангарской империи — Кирилл планировал каждое лето возвращаться в свой замок — юной герцогине будет явно не хуже. Да и покрутиться в среде высшей аристократии Европы ей явно не помешает. Сашка не возражал — старый император относился к сестренке с явной теплотой. Обоих, несмотря на огромную разницу в возрасте, чем-то очень заинтересовала теория гравитации Розенблюма-Козарбаева. С ними в Равеншир улетел и младший лейтенант Антон Солдатенков. С Любавой их связывало нечто большее, чем просто дружба, а Елизавете в свете предстоящих событий тяжеловато будет в одиночку представлять императора Сангарии. Уже через неделю после прилета Санториан тихо венчался на герцогине Серебряной в соборе-пантеоне Божьих внуков. Через пару дней на большом приеме во дворце цвет аристократии попробовал было возмутиться таким мезальянсом, но правящий император Станислав заставил заткнуться всех злопыхателей, преклонив колено при целовании запястья новой императрицы-матери. Сара Ламбодская, знакомая с Сашкиной матерью с детства, просто взяла и у всех на глазах облобызала ее румяные щеки. Невеста правящего императора Валентина де Конолли поддержала действия жениха, тоже склонившись к руке Елизаветы Ламбодской — она всегда была разумной девочкой.