Подняться по фарватеру - [39]

— Кстати, как пообщался с будущим тестем? — спросил император, пытаясь отвлечь Сашку от боли.

— Серега пообещал прирезать меня, если хоть раз увидит на лице Алечки печальное выражение, — жизнерадостно сообщил Серебряный.

— А ты? — с заметным интересом посмотрел на него Кирилл. Зная своего друга и немного герцога-консорта Тополева, предположить, что разговор между ними был спокойным, было никак нельзя.

— Посоветовал не лезть в нашу личную жизнь, обещая в противном случае несколько ограничить будущее общение с внучкой.

— Злой ты человек, Сашка, — констатировал монарх.

— Да, я такой, — довольно согласился граф.

— А Катерина с Тоногавой как к новой подруге отнеслись?

— Сначала была маленькая конфронтация, но как только узнали, что скоро у нас будет ребенок, то немедленно полезли целоваться друг с другом. А потом была такая феерическая ночь…

Император полюбовался мечтательным выражением на лице друга и, сам возвращаясь мыслями к текущей ситуации, спросил: — Как думаешь, мы много положили?

— Насмерть — это вряд ли, — отрицательно покачал головой Серебряный, — но вот подранить должны были прилично. Я одиночными почти магазин высадил, а расстояние-то всего ничего. И работал быстро, — он кивком указал на свой штурмовой автомат.

Кирилл понял друга — над ствольной коробкой темнел черненный корпус коллиматорного прицела, позволяющего взять противника на мушку очень быстро.

— Я стрелял короткими очередями, — чуть виновато признался монарх, — нельзя было позволить противнику опомнить… — остановился на полуслове, прислушался — где-то в полусотне метров хрустнула ветка — и тихо скомандовал: — Двинулись! Пойдем не торопясь на север. Упаси Создатели, привести их к самолету.

— Пошли, — согласился Серебряный, накидывая вещмешок на плечи.

Однако через полчаса звуки преследователей исчезли. Император остановился, поднял руку, призывая Сашку к тишине, пару минут вслушивался в тихий шелест листвы и ненадолго задумался. Потерять их след азорцы не могли. Следовательно, догадались, что засада была устроена именно для задержки невольничьего каравана. О наличии достаточно крупного отряда погони должны были сообразить сразу. Плюнули на нас, вернулись к каравану и, вероятно, форсированным маршем без отдыха двинулись дальше? Несомненно.

— Возвращаемся, — коротко приказал Кирилл.

Сашка, не раздумывая, двинулся вслед за другом. Объяснять ему, что до границы отсюда чуть больше полусотни километров не требовалось. Переправятся бандиты через Дурную, она здесь узенькая, и уйдут. Надо тем или иным способом задержать их хотя бы ненадолго. Его тезка и почти уже родственник Александр Тоногава еще вчера вечером доложился через файл-сервер, что догнал роту кавалерии, принял командование и запретил ночную стоянку. Они теперь идут быстрее. Ориентируются не на следы каравана, а на переданные координаты и уточненную карту местности, которую они с Кирюхой составили во время поисков бандитов с воздуха.

— Т-сс, — император присел на колено и выставил назад ладонь с растопыренными пальцами, предупреждая Серебряного.

За два часа погони граф немного устал, поэтому обрадовано опустился на корточки, баюкая раненую руку. Осторожно подобравшись к Кириллу, выглянул из-за его плеча. Солнце уже зашло, но все равно видно было хорошо. Построение невольничьего каравана изменилось. Теперь вслед за передовым дозором шли кибитки со стрелками и захваченными детьми. За ними — небольшая группа конных азорцев, а следом — взрослые пленники с носилками. Раненых азорцев было много, почти четыре десятка. Арьергард — всего пяток пеших бандитов.

— Хорошо поработали, но недостаточно, — тихо сообщил император, — сейчас обходим в темпе караван и встречаем почти в лоб — надо разозлить азорцев.

На обгон бандитов потребовалось больше получаса. Еще пару минут ушло на приведение дыхания в порядок.

— Начали! — скомандовал Кирилл и плавно потянул спусковую скобу.

Кричали люди, ржали раненые лошади, одна из кибиток от резкого рывка в сторону подломившего ногу коня упала набок. Впрочем, бандиты даже под огнем сориентировались быстро, всего за какую-то минуту. Но шесть десятков секунд работы опытных стрелков с дистанции триста метров из двух стволов — это много. Император совмещал прицельную марку с противником, стрелял и наводил заново с темпом чуть меньше пары секунд. Сашка работал быстрее. Заменил опустевший магазин, и его автомат вновь ритмично начал сеять смерть и увечья.

Монарх понял, что друг не стреляет только после перезарядки своего оружия — размеренного "кашля" справа слышно не было. Бросил взгляд и ужаснулся — Сашка лежал в десятке метров за толстым стволом кедра, уткнув голову в землю, а палые прошлогодние листья под ним расплывались в ночной серости еще более темным зловещим пятном. Кирилл бросил в сторону противника светошумовую гранату, обычные осколочно-фугасные кончились, да и не зашвырнуть на двести метров. Дождавшись с закрытыми глазами вспышки с чувствительным ударом по ушам — как будто молния в дерево рядом ударила — метнулся к графу. Азорская бронебойно-разрывная пуля попала почти в то же самое место, в этот раз полностью оторвав Серебряному правую руку. Рывком с характерным треском липучки вскрыл аптечку, достал жгут и перетянул обрубок. Струя крови перестала выплескиваться частыми толчками. Осмотрелся. Одним движением отсоединил почти полный магазин от автомата друга и сунул в свою разгрузку. Оставить лишний ствол можно и нужно, но только без патронов — самому пригодятся. Подхватил графа и потащил вглубь леса, торопясь воспользоваться кратковременным ослеплением противника. Успел скрыться за стволами вековых деревьев и опустил друга на землю — нести Серебряного с вещмешком на спине было неудобно. Скинул лямки, вывернул из карманов разгрузки раненого остатки боеприпасов и лихорадочно распихал к себе. Связал лямками двух "сидоров" здоровую руку и сбрую друга справа почти у самого плеча. Накинул себе на шею, зацепил карабином на груди, растянул ремень своего автомата, сдвинув пряжку на максимум, повесил сверху, выпрямился, подхватывая Сашкины ноги, и подпрыгнул. Вроде удобно, друг на закорках хотя и был заметно тяжелее Кирилла, но неподъемным грузом не был. Древняя поговорка "своя ноша не тянет" в самый раз. Прислушался — крики в стане противника явно прекратились. Их командир, разозленный новым нападением, уже отдавал распоряжения.