Подлянка для попаданки - [11]

Но в реальности удержать мне Халка удалось разве что пару секунд, не больше. Когда ему надоело моё упрямство, он просто взял меня за шкирку, используя для этого ворот тулупа, и отбросил. Даже не покраснел. Будто я котенок шелудивый.

Козёл! Вот и вали! Пусть тебя этот волк схарчит там, а я тут сидеть стану. И даже если будешь орать, спасать не стану.

Эти пожелания я послала ему в спину, но он их даже не заметил, выходя на улицу. Быть может, не услышал потому, что я не произнесла слова вслух? И хорошо, что не сказала: вдруг сбудется. Я ведь остаться в одиночестве здесь не хочу. Без Халка в избушке как-то не по себе. А уж когда знаешь, что на улице волк, и вовсе с катушек от страха можно слететь.

Я сидела ни жива, ни мертва, прислушиваясь к шорохам на улице, но почти ничего не слышала. И от того становилось ещё страшней. Ужасно хотелось задвинуть засов, но боялась, что тогда не успею его отодвинуть вовремя, если вдруг немчура попытается укрыться в доме. Потому я прилипла к двери и напряжённо сжимала брусок в руках, ожидая нужного момента, когда можно будет закрыть дверь за спиной Халка. От переживаний я вспотела, как лошадь (Или, может, это от того, что я в тулупе?), руки и вовсе пристыли к деревяшке, а тишина за дверью едва не довела меня до безумия. Я уже себе столько страшных картин напредставляла. Мама дорогая! Столько всего передумала.

Пыталась также наскоро припомнить хоть какие-то способы оказания первой помощи при ранениях, но на ум приходил только непрямой массаж сердца и искусственное дыхание, делать которые я всё равно не умела. ОБЖешник в моей престижной школе был редкостным трусом, который слова не смел вставить против нас. Так что теперь я знала только одно — мелкие царапины смазывают перекисью водорода и потом заклеивают пластырем, но где всё это взять в этом богом забытом деревенском домишке посреди непроходимого леса, я понятия не имела.

Когда моя паника практически достигла апогея, а ноги совершенно ослабли от страха и стали медленно подкашиваться, внезапно вернулся Халк. И воздал мне за моё волнение и долгое стояние у дверей ею же ровно в лоб. Я покрыла его трёхэтажным родным в ответ, что моментально позабыла, чего, собственно, толклась всё это время у входа в дом и чего так боялась. Лоб пульсировал, будто там второе сердце завелось. Больно! А перед глазами огоньки и всё размыто. Вот уж приложил так приложил, образина! Чтоб тебе на могиле вместо эпитафии написали «Наконец-то»!

Хорошо хоть догадался, сбегал за снегом, обернул в тряпку и приложил к прорастающей шишке. Ладно, отменяю могилку, чтоб ты просто облысел раньше срока, будешь ходить с зелёной лысиной.

На всякий случай, из-под своего импровизированного компресса одним глазом я взглянула на него, вдруг всё-таки мысли читает. С него станется это скрывать от меня! Но лицо Халка осталось таким же тупым и внимательным, как и прежде. Фу, пронесло! Было бы не очень хорошо, смоги он такое. Не, может, конечно, прикидываться. Глянула ещё раз, повнимательнее. Нет, точно не может. Слава моим тапкам.

Постепенно пульсация в шишке прекратилась, а боль начала затихать, эта радость пришла как раз в тот момент, когда снег начал безбожно таять и заливать мне глаза и лицо. Офигенски-то как! Ткнула снег по-быстрому обратно доморощенному медику, чтобы поскорее избавился, а сама попыталась встать. Не сидеть же и дальше на полу, как какая-то нищенка. Это не то место, где должна быть Лёля.

Только вот незадача, с управлением я почему-то справлялась слабо. Голова жутко кружилась, а ноги и руки меня не слушались.

— Зашибись! — зло рыкнула я, понимая, насколько всё для меня нерадостно теперь.

Теперь у меня ещё и сотрясение. Здорово же! Придурок! И кого ты мне боженька во спасение послал, за какие такие прегрешения? Неужели это месть за Юркина? Просто за пару насмешек, и отказ встретиться с ним ещё раз?! Не слишком ли ты суров ко мне, Боженька? Я ж добрый человек, даже бездомных кошек подкармливала. Помнишь, тогда, в седьмом классе, когда мы с ребятами из 10Б сбежали с физ-ры и напились боярышника. Я же ведь тогда котам всю нашу картошку-фри высыпала и чипсы.

Или вспомни Борьку Мишина, я ведь его никогда не дразнила, как остальные, хоть он и жирдяй, и, действительно, смешно выглядел, когда отжиматься пытался. Но ведь ему об этом я не сказала, и не ржала даже при знакомстве с его папенькой — городским прокурором. А он ещё тот свин, хотя и очень могущественный.

Поток мысленного увещевания был в очередной раз прерван Халком, который от жалости к моей немощи решил меня поднять всё-таки с пола. Подхватил легко, я даже понять поначалу ничего не успела. Хотела заорать, и почти начала, но его, уже выученное мною, «хопц» быстро отвадило меня от этой мысли. А вот страх не прогнало. Слишком додельно он действовал. А нёс ведь не ужинать, кроме шкур на полу другого места нет, и я не маленькая девочка, чтобы думать, что у него не возникнет по этому поводу совершенно определённых мыслей. Чёрт! Спасите меня кто-нибудь. Волк что ли вернулся бы…

Между печью и шкурами монстрило внезапно остановился, задумался. Я напряглась, боясь смотреть ему в глаза. Вдруг его, как зверя, это только подстегнёт. Стиснула зубы и молилась. Толком не знаю, кому молилась, так как кроме обращения «боженька», ничего не знала, но мой бессвязный бред из «пожалуйста» и «отвали», наверное, всё-таки для первого раза сгодился, потому что вскоре я отчётливо почувствовала, как меня укладывают на шкуры.