«Подлинные имена» и выход за пределы киберпространства - [6]
– …и это не шуточные проценты, мистер Поллак. На исправление одних только обнаруженных нами подделок правоведы и айтишники потратят месяцы!
– А как обстоят дела у военных? – Роджер сразу вспомнил об установках «Перста Божьего» и о тысячах ракет, нацеленных буквально на каждую страну земного шара. Если бы мистеру Глиссери вздумалось завоевать мир, направить усилия стоило именно туда, а не заниматься мышиной возней с выплатами пособий.
– До армии Почтарь пока не добрался. Зато предпринял попытку внедриться… – Пожилой федерал бросил неуверенный взгляд на Вирджинию, и Поллаку окончательно стало ясно, кто тут главный, – в Агентство национальной безопасности. Тут-то мы его и вычислили. Прежде он действовал анонимно, без типичного для крупных аферистов куража. А у военных и АНБ особенные системы. На этот раз такая непрактичность окупилась с лихвой.
Роджер понимающе кивнул. Члены сетевого сообщества предпочитали держаться подальше от военных и тем более от АНБ.
– То есть после того, как он обошел защиту ДСО и Министерства юстиции, вы боитесь, что его неудача с первой попытки взломать АНБ – чистая случайность. Вам нужна помощь, и вы надеетесь заручиться поддержкой кого-то из Ковена.
– Не надеемся, Поллак, а требуем, – вмешалась Вирджиния. – Хоть тюрьма вам и не грозит, у мистера Глиссери достаточно подвигов, за которые вам с удовольствием дадут пожизненное заключение. К тому же мы в любой момент можем отобрать у вас операционную лицензию. Уверена, что объяснять не нужно.
Действительно, Роджер прекрасно знал, о чем речь: в девяноста восьми процентах рабочих мест требовалось разрешение на владение терминалом. Без лицензии его никто не возьмет на работу, и будет он сидеть на пособии и плевать в потолок в какой-нибудь городской бюджетной комнатушке.
Вирджиния чувствовала, что он вот-вот сдастся.
– Честно говоря, я не разделяю восторга Рэя по поводу вашей гениальности. Однако за неимением лучшего варианта сойдете и вы. В АНБ считают, что у агента «из своих» больше шансов установить настоящую личность Почтаря. Мы хотим, чтобы вы продолжали участвовать в сборищах Ковена, только не ради ваших обычных козней, а с целью сбора информации. Вы вольны обращаться за помощью к кому угодно – разумеется, не разглашая, что работаете на нас. Можете даже пустить слух, что подозреваете Почтаря в правительственном шпионаже. (Согласитесь, он и правда смахивает на федерального агента со стандартным терминалом.) И самое главное: вы должны постоянно находиться на связи и оказывать нам безоговорочное содействие по первому требованию. Вам все ясно, мистер Поллак?
Роджер не мог заставить себя посмотреть ей в глаза. Неприятно чувствовать себя жертвой шантажа, неодушевленным орудием для достижения чьих-то целей.
– Да, – наконец буркнул он.
– Отлично! – Женщина встала, за ней вскочили и остальные. – Ведите себя хорошо, и нам не придется больше лично встречаться.
Поднялся и Поллак.
– А что потом, если вас удовлетворят результаты моих… исследований?
Вирджиния расплылась в улыбке, и он понял, что ответ ему не понравится.
– А потом мы вернемся к рассмотрению ваших преступлений. Если вы успешно справитесь с заданием, я не стану лишать вас стандартного терминального оборудования и даже оставлю кое-чего из вашей интерактивной графики. Но можете не сомневаться: не будь нам нужен Почтарь, одной поимки мистера Глиссери мне хватило бы, чтобы отчитаться за месяц. Я отобью у вас охоту расшатывать Систему.
Три минуты спустя черные «Линкольны» со злобным урчанием исчезли за соснами. Поллак стоял и смотрел им вслед еще долго после того, как звук стих. Дождь холодными струями стекал по плечам и спине. Внезапная мысль заставила его взглянуть вверх и подставить лицо дождю. Неспроста феды выбрали такой день. Военный разведывательный спутник засек бы их автомобили в любую погоду, а вот сигналу обычного гражданского спутника, которым пользовались члены Ковена, ни за что не пробиться сквозь такие тучи. Даже если кому-то из сообщества и было известно Подлинное Имя мистера Глиссери, засечь визит федералов они не могли.
Поллак оглянулся на свой огород. Как может измениться жизнь за какой-то час!
К вечеру тучи рассеялись. Запоздалые солнечные лучи засверкали в миллионах капель, повисших на ветвях. Поллак дождался, пока солнце сядет за лесом и золотистая полоска света окрасит верхушки деревьев к востоку от бунгало. Тогда он уселся поудобнее в кресле перед своей установкой и приготовился вознестись на Иной План. Сегодня ему предстоял квест посложнее всего, что он проделывал до сих пор, и он хотел оттянуть этот момент настолько, насколько выдержат федералы. Неплохо бы взять недельку на обдумывание и подготовку, да только Вирджиния и ее приятели уж очень торопились.
Поллак запустил процессоры, откинулся в кресле и тщательно закрепил на голове пять электродов портала. Минуты тянулись долго: погружение требовало определенной доли самоотчуждения или по крайней мере самовнушения. Некоторые эксперты советовали употреблять легкие наркотики или сенсорную депривацию для повышения чувствительности к слабым, еле различимым сигналам портала. А Поллак, в отличие от новомодных экспертов, научился входить в нужное состояние, просто глядя в одну точку и прислушиваясь к тому, как в верхушках деревьев шумит ветер.
Создание интеллекта, превосходящего человеческий, произойдет в ближайшие тридцать лет. …Это та самая точка, где наши прежние модели перестают работать, и в свои права вступает новая реальность. Как приближение Сингулярности повлияет на человеческое мировоззрение? И что случится в течение пары месяцев (или пары дней) после этого? В моем распоряжении есть только аналогия, на которую я могу указать: возникновение человечества. Мы окажемся в постчеловеческой эпохе…– это цитата из программной статьи Вернора Винджа «Грядущая технологическая сингулярность», одной из самых часто упоминаемых работ об искусственном интеллекте за последние 25 лет.
«Глубина в небе» в чем-то продолжает, а в чем-то и предваряет «Пламя над бездной», книгу-сенсацию, удостоенную премии Хьюго и признанную наиболее значительным произведением 90-х годов ХХ века в жанре космической саги.Над вселенной может пролететь тысячелетие, но приключения Фама Нювена, легендарного героя Людского Космоса, не заканчиваются – ибо время над ним не властно!Данный роман также удостоился премии Хьюго в 2000 году.
Вернор Виндж — один из самых интересных писателей-фантастов, человек, которого называют «самым серьезным автором остросюжетной прозы». Он написал не так уж много — романы «Мир Гримма», «Острие», «Пламя над бездной», «Глубина в небе» и цикл «Сквозь время», однако каждое из его произведений имело огромный успех. «Сквозь время» занимает среди написанного Винджем особое место. Это — романы об абсолютной власти, которая развращает абсолютно. Роман о «войне за свободу и независимость». Только — что такое свобода и что такое независимость? Это — будущее, продуманное до последней мелочи, и научная в лучшем смысле слова фантастика, слитая воедино с футуристическим триллером.
Спустя почти двадцать лет Вернор Виндж создал продолжение своего незабываемого шедевра «Пламя над бездной». А на планете Когтей прошло десять лет со дня катастрофы, которая уничтожила человечество наряду с неисчислимым множеством иных разумных рас Запределья, загнав маленькую горстку людей и парочку мыслящих кораллов-наездников в диковатый мир стайных разумов. К моменту появления людей цивилизация Когтей примерно соответствовала Средневековью Старой Земли. На помощь кораблю Высокой Лаборатории, в последнем отчаянном рывке спасшему более сотни человеческих детей от Погибели, пришел экипаж «Внеполосного-II», корабля из верхних Зон Мысли.
Вернор Виндж – один из самых интересных писателей-фантастов, человек, которого называют «самым серьезным автором остросюжетной прозы». Он написал не так уж много – романы «Мир Гримма» и «Острие» и цикл «Сквозь настоящее», однако каждое из его произведений имело огромный успех. «Пламя над бездной» занимает среди написанного Винджем особое место. Это – роман-сенсация, роман, который сразу же после публикации был удостоен премии «Хьюго» и признан наиболее значительным произведением 90-х годов в жанре космической саги.
«Пламя над бездной».«Глубина в небе».И теперь – «Дети Неба».Научно-фантастическая сага, самое популярное детище Винджа, произведение, открывшее новые горизонты в жанре НФ и до сих порождающее бесчисленные дискуссии. Им восхищаются лучшие фантасты современности – Грег Бир и Дэвид Брин. Его единогласно сравнивают с легендарным циклом «Гиперион» Дэна Симмонса.Но теперь соратнице и возлюбленной Фама Нювена предстоят новые, смертельно опасные приключения на планете Стальных Когтей.Начинается противостояние обязательств и стремлений, доверия и обмана, великих страстей и мелких расчетов.А над планетой дамокловым мечом нависает флот вернувшейся Погибели…
Зелено-голубая планета очень напоминала Землю, но можно было предположить, что ее флора и фауна таят немало сюрпризов. На очень похожей на Землю планете космолингвист встретил множество человекоподобных аборигенов. Аборигены очень шумны и любопытны. Они тут же принялись раскручивать и развинчивать корабль, бегать вокруг, кидаться палками и камнями. А один из аборигенов лингвисту кого-то напоминал…
Брайтона Мэйна обвиняют в убийстве. Все факты против него. Брайтон же утверждает, что он невиновен — но что значат его слова для присяжных? Остается только одна надежда — на новое чудо техники, машину ЭС — электронного судью.
Биолог, медик, поэт из XIX столетия, предсказавший синтез клетки и восстановление личности, попал в XXI век. Его тело воссоздали по клеткам организма, а структуру мозга, т. е. основную специфику личности — по его делам, трудам, списку проведённых опытов и сделанным из них выводам.
«Каббала» и дешифрование Библии с помощью последовательности букв и цифр. Дешифровка книги книг позволит прочесть прошлое и будущее // Зеркало недели (Киев), 1996, 26 января-2 февраля (№4) – с.
Условия на поверхности нашего спутника малопригодны для жизни, но возможно жизнь существует в лунных пещерах? Проверить это решил биолог Роман Александрович...
Азами называют измерительные приборы, анализаторы запахов. Они довольно точны и применяются в запахолокации. Ученые решили усовершенствовать эти приборы, чтобы они регистрировали любые колебания молекул и различали ультразапахи. Как этого достичь? Ведь у любого прибора есть предел сложности, и азы подошли к нему вплотную.
«Миф о Сизифе» — философское эссе, в котором автор представляет бессмысленный и бесконечный труд Сизифа как метафору современного общества. Зачем мы работаем каждый день? Кому это нужно? Ежедневный поход на службу — такая же по существу абсурдная работа, как и постоянная попытка поднять камень на гору, с которой он все равно скатится вниз.
«Волшебная гора» – туберкулезный санаторий в Швейцарских Альпах. Его обитатели вынуждены находиться здесь годами, общаясь с внешним миром лишь редкими письмами и телеграммами. Здесь время течет незаметно, жизнь и смерть утрачивают смысл, а мельчайшие нюансы человеческих отношений, напротив, приобретают болезненную остроту и значимость. Любовь, веселье, дружба, вражда, ревность для обитателей санатория словно отмечены тенью небытия… Эта история имеет множество возможных прочтений – мощнейшее философское исследование жизненных основ, тонкий психологический анализ разных типов человеческого характера, отношений, погружение в историю культуры, религии и в историю вообще – Манн изобразил общество в канун Первой мировой войны.
Книга-явление. Книга-головоломка. Книга-лабиринт. Роман, который заставляет читателя погрузиться в почти мистический мир Барселоны и перемещает его в совершенно иную систему координат. Читателю предстоит вместе с главным героем встретить зловещих незнакомцев, понять и полюбить прекрасных и загадочных женщин, бродить по мрачным лабиринтам прошлого, и главное – раскрыть тайну книги, которая непостижимым образом изменяет жизнь тех, кто к ней прикасается.
Два полных авторских сборника – «Приключения Шерлока Холмса» и «Возвращение Шерлока Холмса». Здесь будут жених, опасающийся мести бывшей возлюбленной, и невеста, брошенная в день венчания; загадочные апельсиновые зернышки и тайный код пляшущих человечков, смертоносный китобойный гарпун и рождественский гусь с сюрпризом… Но главное – главное, что здесь будет, – это удивительная атмосфера старой доброй Англии со всеми ее красками, запахами и звуками. И даже если вы знаете наизусть все истории о знаменитом дуэте, вы все равно не сможете отказать себе в удовольствии в который раз открыть книгу, а вместе с ней – и знакомую дверь на Бейкер-стрит, 221-b.