Подлинная история носа Пиноккио - [43]

– Начните с компаньонов и помощников юристов, а остальными займитесь в последнюю очередь. И первым, я хочу, чтобы вы побеседовали с Даниэльссоном, – сказала Анника Карлссон. – Похоже, он – новый петух в этом курятнике. Особенно не церемоньтесь с ним, и лучше, если вас будет двое. С остальными надо разговаривать с глазу на глаз, и хорошо, если бы вы управились со всеми до того, как уйдете отсюда. С тем, кого нет на месте, мы разберемся позднее и, насколько удастся, быстро. Вопросы?

Одобрительное бормотание и качание головой. Никто ничего не спросил. А через три часа все было закончено, и Анника Карлс сон получила первый отчет о ситуации по телефону от инспектора Юхана Эка.

– Распечатки будут у тебя самое позднее завтра до обеда, – начал он, – но в двух словах все обстоит следующим образом. Если ты в состоянии слушать…

– Я слушаю, – сказала Анника Карлссон.

– Эрикссон, похоже, был просто ангелом во плоти, – констатировал Эк. – Ни одного дурного слова о нем. Все у него на работе глубоко скорбят, а одна из их паралегалш, это секретарши с незначительным дополнительным юридическим образованием, если я все правильно понял, по-моему, выглядит даже чересчур печальной.

– Изабелла Норен, – констатировала Анника Карлссон. – Судя по всему, она имела виды на своего бывшего шефа. Или, по крайней мере, определенные амбиции.

– Наше мнение по этому поводу явно совпадает, есть дополнительный предмет для разговора. Что мы делаем с ней? Об этом ведь я не спрашивал.

– Оставим ее в покое еще на сутки, а потом поговорим чуть более обстоятельно, – предложила Анника Карлссон. – Я даже, пожалуй, могу поучаствовать.

– Отлично, – сказал Эк.

– У тебя есть еще что-нибудь?

Ничего сверх ожиданий, если верить Эку. У всех имелось алиби на выходные. Последним разговаривал с жертвой адвокат Даниэльссон. Он звонил Эрикссону около полудня в воскресенье с целью обсудить различные дела, намеченные на следующую неделю, которые все вместе и по отдельности никак не могли привести к гибели Эрикссона. И это, естественно, очень устраивало его, поскольку они также подпадали под понятие адвокатской тайны.

– Можно представить себе, – сказала Анника Карлссон.

– Да, и согласно тому же источнику убийство Эрикссона – настоящий вызов всему нашему правовому обществу, и объяснение, возможно, состоит в том, что и клиенты Эрикссона, и их противники были очень довольны им. С единственным исключением, но его нам чуть ли не клещами пришлось вытаскивать из не жаждущего сотрудничать адвоката.

– И кто это?

– Фредрик Окаре, урожденный Окерстрём. Бывший председатель «Ангелов Ада» в Сольне. Ныне почетный председатель того же общества энтузиастов-мотоциклистов среднего возраста. Любитель стоять в седле с распущенными по ветру волосами, поскольку у него есть справка от врача о том, что из-за проблем с перхотью он не может носить шлем, – закончил Эк.

– Я знаю, кого ты имеешь в виду, – сказала Анника Карлссон. – Выходит, Фредрик Окаре выражал недовольство. Я даже не думала, что он входил в число клиентов Эрикссона. И представить не могла, что тот взял этого мотобандита под свое крыло.

– Скорее тот принадлежал к его противникам, – уточнил Эк. – Эрикссон представлял интересы семейства Ибрагим, когда Окаре и пару его товарищей обвиняли в убийстве младшего из братьев Ибрагим, Насира. Как тебе наверняка известно, с самого начала было ведь трое братьев. Старший из них, Фархад, стал жертвой несчастного случая, когда попытался сбежать через окно из своей палаты в Каролинской больнице, куда его поместили на лечение после того, как коллега Бекстрём прострелил ему ногу. Средний, Афсан, ныне жив и здоров и, похоже, занял место Фархада в преступном мире. А самого младшего, Насира, убили, как только с их банковским ограблением все пошло наперекосяк. С той поры минуло уже несколько лет. Я могу переслать тебе по электронной почте материалы того расследования и приговор, если хочешь.

– Они у меня уже есть, – ответила Анника Карлссон. – Я также помню это дело. Окаре и его товарищей ведь признали невиновными? Целиком и полностью и по всем пунктам, если не ошибаюсь.

– Да, так и есть. Пусть Эрикссон даже больше прокурора старался посадить их. В любом случае Окаре, похоже, недолюбливал адвоката. Через какое-то время после суда он прислал Эрикссону открытку в его бюро, где констатировал, что сейчас, когда справедливость восторжествовала, Эрикссону остается только явиться в их клуб в Сольне и попросить у него и его товарищей прощения, тогда он мог бы рассчитывать жить дальше.

– И он сделал это?

– Нет, – ответил Эк. – Если верить Даниэльссону, он позвонил Окаре и процитировал ему закон. Угроза насилием и все такое.

«Мне надо достать его досье и прочитать приговор», – подумала Анника Карлссон.

Однако с этим ничего не получилось, поскольку уже через пять минут у нее появилось другое и значительно более срочное дело, чтобы поломать над ним голову, хотя уже пришло время ехать домой и спать.

36

Фернандес открыл дверь в доме на Ольстенсгатан, когда Бек-стрём нажал на звонок.

– Добро пожаловать, шеф, – сказал он. – Надя только что позвонила и рассказала, что ты прибудешь проверить, нет ли на нашем месте преступления чего-то интересного для тебя.