Подлецы и герои - [111]

– А мы что с этим всем делаем?

– Мы?.. Наша задача – отслеживать структуры исламского подполья, прежде всего шиитского. Ты знаешь, кто такие шииты?

– Нет.

– Весьма опасные люди. Одно из течений ислама. После смерти пророка начались разборки, и вождя шиитов грохнули в Кербеле такие же мусульмане, только из другой фракции. Теперь эти шииты ненавидят весь мир, в том числе мусульман – не шиитов. Они готовы умереть в любой момент. Черт, это готовые террористы-смертники! И у них есть еще несколько милых обычаев. Например, обычай «такия»: когда ты говоришь не с шиитом и ему лжешь, в этом не будет греха. Это лживые, подлые и опасные ублюдки, агент Мантино. И нам приходится каждый день иметь с ними дело…

Мантино вздохнул. Это дерьмо нравилось ему все меньше и меньше.

– С чего начнем?

17 июня 2002 г. Виленский военный округ, сектор «Ченстохов» Пограничная зона

«Дорогу осилит идущий» – и это надо помнить всегда. Есть еще один девиз, которому может следовать любой, кто выбрал в жизни военную стезю. «Кто рискует, побеждает» – девиз британской САС. Если просто сидеть в пункте дислокации в ожидании нападения, если тупо патрулировать местность по давно оговоренным и проверенным маршрутам, – ты ничего не добьешься. Только смелостью, решительностью, внезапностью действий можно установить контроль над своим сектором и удерживать его.

Задуманная сотником Велеховым засада дала результат практически сразу, на третий же день, вернее – на третью ночь.

Самым сложным и опасным на первом этапе операции было вывести все силы, все группы на позиции и при этом не демаскировать, не засветить своих намерений. Никто не знал, какие отношения связывают местных контрабандистов и шляющихся по лесам хорошо вооруженных неизвестных. Возможно, они предупреждали друг друга обо всем, что видели; возможно, не замечали друг друга, но предполагать надо было худшее. Всегда, в любое время дня, можно было заметить проблеск бинокля на одной из крыш поселка или в лесу – за расположением казаков следили. У каждого пацана, даже самого маленького, – телефонная трубка, и он знает, куда звонить, если что. Выход двух бронетранспортеров, да еще необычных, с пулеметными башенками, в условиях постоянного наблюдения не мог не привлечь внимания – а если броня не вернется дотемна, то это будет означать сигнал тревоги.

Поэтому оба бронетранспортера вывели на буксире и повезли в сторону Варшавы – как сломавшиеся и требующие ремонта. Их отбуксировали на шестьдесят километров, прежде чем сняли с прицепа. Все это время казаки лежали в кузовах, не смея ни охнуть, ни вздохнуть, обложенные коробками с припасами на несколько суток. Потом, в укромном месте, когда уже темнело, бэтээры спустили с прицепов, и без фар, ориентируясь по ПНВ, проселочными дорогами они двинулись в сторону намеченной позиции. За ночь им надо было не только ее достичь, не заблудившись в польских полях, холмах и перелесках, но и успеть окопаться, дабы машину не заметили днем. В том, что первой пойдет разведка, они были уверены.

За два дня до этого Лагерь объединенных сил Пожаревац, Великая Хорватия

Не было больше Великой Сербии. Осталась лишь память о ней.

Изломанная временем, вековым угнетением, самой неумолимой историей, земля родила в начале двадцатого века страшное чудовище – усташество. Оно родилось как отголосок итальянского фашизма, но превзошло его по жестокости, хитрости и изощренности. Усташество существовало и до сих пор, несмотря на формальный запрет. Национал-прогрессивная партия Австрии была той самой партией, которая обеспечила смену абсолютной монархии в стране на конституционную и которая за последние семьдесят лет участвовала в каждом из создававшихся правительственных кабинетов, однопартийных или коалиционных. Национал-прогрессисты предлагали простой путь решения сложных проблем: это было особенно привлекательно для молодежи. Убей врага! У национал-прогрессистов были так называемые охранные структуры, они обеспечивали «по собственной инициативе» порядок в Сербии, вернее, там, где раньше была Сербия, они участвовали в поддержании порядка на черном континенте вместе с войсками Священной Римской империи, они охраняли лавки и магазины и в самой Австрии. Если не наймешь охрану, лавка может сгореть, а тебя могут избить полицейской дубинкой на пороге дома. Существовала и пятая колонна – люди, внедренные в армию и полицию, скрывающие членство в национал-прогрессистах. Наконец, на территории бывшей Сербии имелись учебные центры, и кто там преподавал, кому там преподавали, что там преподавали – ведали лишь немногие.

Поглавник Павелич умер, но мавзолей его стоял в Загребе, и дело его было живо.

Лагерь объединенных сил располагался в благодатной, некогда возделываемой земледельцами долине, окруженный со всех сторон забором и рядами колючей проволоки. Сейчас здесь не росла даже трава, притоптанная к земле тысячами сапог. Развалины деревень и крестьянских построек использовались как тренировочные площадки для отработки боев в пересеченной, урбанизированной местности, с этой же целью здесь возвели остовы нескольких пятиэтажных зданий, образовав своего рода улочку. Преподавателями в лагере были бойцы САС. САС вообще пользовалась спросом на мировом рынке как поставщик инструкторско-преподавательского состава. В метрополии было построено несколько полигонов, где военные из других стран проходили обучение и переподготовку (заодно и вербовку). Иногда инструкторы САС выезжали на место. Как здесь, например.