Подкидыш - [33]

Ленка с Любкой разбирали елочные игрушки. Вытаскивали их из ящиков, аккуратно раскладывали на полу.

— А я эти бусы стеклянные надену на себя и стану под елкой, позову Деда Мороза и попрошу у него чего-то! — высунулась Ленка из комнаты.

— Что попросишь? Конфет мешок? — рассмеялась Стешка.

— Нет! Я не конфетов, папку попрошу подарить всем нам! Только насовсем! Чтобы не убег больше.

Стешка вздрогнула. Виновато посмотрела на Варвару. В глазах слезы сверкнули. Больно было услышать такое. Растерялась, не знала, что ответить дочке.

Но тут Любка вынырнула из зала:

— Ты чего, дурочка? Видишь, наши пироги пекут. Значит, какой-нибудь дядька придет. Они на запах пирогов лезут. Чего ты будешь просить у Мороза тех, кто сам припрется. Лучше давай попросим мешок гостинцев. Большой-пребольшой, чтоб до следующего года хватило!

— Не хочу гостинцев, хочу папку! — заныла Ленка.

— На что он тебе? — удивилась Варвара.

— Если бы папка был, он сам елку принес бы! И мамка не помирала б в лесе одна, а мы не выли б со страха…

— Не плачь, Ленка! Все обошлось. А папку как Бог даст. Не реви! Лучше глянь, какие красивые пироги получились у бабули. Как из сказки! А вкусные! Хочешь попробовать? — отвлекала дочь.

— Хочу! — вытерла глаза девчонка.

— Тогда давай со стола уберем и сядем чай с пирогом пить все вместе. Ты какой пирог хочешь? С мясом или с вареньем?

— Я с клубникой хочу!

— А я — с грибами! — взвизгнула Любка.

— Два пирога сразу не одолеем. Надо один, чтоб съесть его. Вы подумайте, а мы чай приготовим.

Девчонки долго шушукались в зале. Спорили. Потом перешли на тихий шепот. И вышли к столу, взявшись за руки.

Варвара уже поставила чашки с чаем.

— Клубничный пирог хотим! — сказали девчонки в один голос.

И едва Стешка разрезала пирог, Ленка, повернувшись к окну, сказала в ночь:

— Дед Мороз — красный нос! Приходи в мою избу на наши пироги, оботри свои снежные ноги! Не неси гостинцев, приведи с собою принцев. Всем по одному, каждый на виду!

Все сели на свои места.

— Кто вас этому научил? — удивилась Стешка.

— Бабуля. Она нам такую сказку рассказывала, что так красавицы-девицы себе женихов просили. И Дед Мороз им дарил принцев всегда! А почему я попросила, а Мороз не слышит?

— Надо знать время, в какое просить! — покраснела Варвара, глянув на дочь.

— А в какое время? — пристала Любка.

— Завтра! Перед самым Новым годом.

— И принцы придут? — радостно взвизгнула Любка.

— Конешно придут! Стоит захотеть.

Любка громко повторила Ленкину просьбу. И… О, чудо! За окном послышались чьи-то шаги. Они на крыльцо.

— Небось бандюги! Кто ж еще по ночам ходит? Не открывай! Дай гляну, кого черти принесли? — осторожно отодвинула занавеску. И кивнула Стешке: — Иди! Отворяй! Твой принц приперся!

— А наши где?! — подскочили девчонки, с любопытством уставясь в окно.

— Стешка! Это я! Ты ждала? Прости, что так задержался. Я расскажу. Не моя вина! Прости! — целовал Александр горячие щеки, губы.

— Пошли в дом!

— Погоди! Я попросил подвезти меня. Там — за воротами, чемоданы. Я сейчас.

— Где его черти носили? Иль опять жениться и разойтись поспел? — бурчала Варвара, но, увидев, сколько толстобоких сумок и чемоданов занес человек в дом, осеклась, умолкла.

— Знаешь, мне никогда так не везло, как с картинами, какие я здесь нарисовал. Все разошлись тут же. Особо «Бабья осень» понравилась всем. Да и «Билет в детство». Короче, ни одной не осталось! — разгружал человек чемоданы, сумки.

— Вот, Варвара, это вам! — достал пуховый платок.

— А это вам! — открыл сумку, полную конфет, жвачек, шоколадок. И отдал девчонкам в полное распоряжение.

— Это все нам сожрать можно? — удивилась Ленка и добавила: — Мы просили по принцу каждой. А он получился один на всех…

Варвара строго глянула на внучку. Та осеклась на полуслове. Но о конфетах не забыла. И вскоре девчонки уединились. Им неинтересно было слушать разговоры взрослых.

— А это тебе, Стеша! — отодвинул тяжелую сумку — — продукты! Распорядитесь ими. Я тут кое-что к празднику подкупил.

Сел у стола. И, глянув на цветущую Стешку, сказал:

— Разговор у меня есть. К тебе и матери. Наверное, тяжелый. Может, ты не поймешь меня и обидишься. Но я именно из-за Сережки задержался.

— А кто это? — насторожилась Варвара.

— Это сын бывшей жены.

— Ну, какое тебе до него дело?

— Официально я не имею к нему никакого отношения. Но есть другие измерения… От них не уйти. Восемь лет не просто из памяти выбросить…

— Ты помирился с нею?

— Нет! Она, кстати, вышла замуж. Речь не о ней. Сережка ушел от нее. Насовсем из дома. Не захотел жить с отчимом. Меня за родного воспринимал. Подался в бомжи. Короче, стал бродягой. Я его несколько дней искал.

— Зачем? — удивилась Варвара.

— Матери хотел вернуть. Домой.

— Она чего ж сама того не справила?

— Он не стал бы ее слушать. И говорить с нею не согласился бы никогда.

— Ты его нашел? — перебила Стешка.

— Разыскал кое-как. К матери вернуться отказался наотрез. Сказал, что лучше будет жить бродягой. Но не с отчимом, — отвернулся к окну человек.

— Что ж, новый отчим душу обронил? Почему сам не сыскал мальчонку? — встряла Варвара.

— Ему Сережка не нужен. Он не любит детей. Скупой, расчетливый человек. Он главным бухгалтером всю жизнь работает. Финансист! Сухарь и скупердяй! Он так и заявил, что женился на женщине. А забота о ее сыне не входила в его планы. Она постепенно свыклась с отсутствием Сережки. Теперь даже рада, что тот покинул семью. Меньше стало забот.