Подкидыш - [18]

— И тебе спасибо, старина! — великодушно улыбнулся в ответ Жильбер.

Клоун уже собирался тоже войти в балаган, но тут мальчик остановил его:

— Послушай, старина, мне хотелось бы поговорить с тобой… Найдется у тебя пять минут свободных?

— Через полчаса, когда кончится представление.

— Хорошо… Я буду ждать тебя на той лавочке под деревьями.

— Ты угощаешь? Не бойся, я не обжора!

Через полчаса клоун и Жильбер уничтожали угощение, предложенное последним.

— Теперь поговорим. Конечно, ты неспроста притащил всякой еды… Чего ты хочешь? — спросил клоун.

— Кое-что узнать…

— Говори!..

— О той малютке на лошади…

— Тс-с-с!.. — клоун поспешно приложил палец к губам. — Не дай Бог, нас услышит Рокамур!..

— А-а-а! — протянул Жильбер, любопытство которого возросло еще больше. — Значит, здесь какая-то тайна! Очень интересно! Расскажи-ка!..

— Нет, нет! — воскликнул клоун. — Лучше об этом не говорить! Хозяин больно дерется!..

И он стал прощаться с Жильбером.

— Прощай, приятель! В другой раз, если ты опять надумаешь меня угостить…

Жильбер остался один и задумался. Он никого не любил; никто не любил его. Взгляд этой маленькой наездницы пробудил в нем чувство зарождавшейся дружбы, заставлявшей его не уходить, а искать средства хоть чем-нибудь помочь этой девочке…

Прогуливаясь под деревьями, Жильбер размышлял, не обращая внимания на шум и крики толпы. Вдруг он воскликнул:

— Стой!.. Верно! Почему бы нет? Попытаемся!..

— Это вас не касается!.. Знайте только, что я вполне могу располагать собой!..

И он снова занял место перед эстрадой, ожидая конца представления. Когда публика стала выходить из балагана, он быстро поднялся по ступенькам и подошел к директору.

— Я хотел бы сказать вам пару слов, господин Рокамур!..

— А, это ты, мальчик!.. Я узнал тебя!.. Это ты недавно так смешно препирался со Станиславом. Чем могу служить?

— Вот в чем дело… Прежде всего я очень рад, что вы обратили на меня внимание!.. Вы могли заметить, что имеете дело далеко не с болваном…

— Да, — улыбнулся Рокамур, — для своего возраста ты очень развит.

— В таком случае, вы, может быть, примете мое предложение?

— Какое?

— Взять меня в труппу!..

— Не откажусь!.. Прежде всего, свободен ли ты? Что делают твои родители? Чей ты сын?

На этот вопрос, напомнивший ему самое большое несчастье, какое только он испытал, Жильбер ответил почти грубо:

— Это вас не касается!.. Знайте только, что я вполне могу располагать собой!..

— Честное слово?

— Честное слово!..

— Ну, решено!..

И знаменитый Рокамур протянул руку своему новому артисту:

— Разумеется, мы не будем говорить о жалованье!.. Скорее это ты должен мне платить, потому что мне придется учить тебя нашему ремеслу… Но я великодушен и ничего не спрошу с тебя за это… Конечно, ты будешь иметь квартиру и стол. Ну, согласен?

— Хорошо!.. — сказал Жильбер, хлопая хозяина по руке.

— Кстати, — сказал Рокамур, входивший уже было в балаган, — как тебя звать?

— Жильбер!..

— Жильбер, а дальше?

— Просто Жильбер.

— Хорошо!.. Итак, господин Просто Жильбер, воспитанник Большого цирка Рокамура, вы можете войти в балаган и бесплатно похлопать вашим будущим товарищам.

Глава XI Цирк Рокамура

Большой цирк Рокамура, как об этом можно было догадаться, судя по костюмам его артистов, состоял всего из семи человек.

Прежде всего, сам хозяин, знаменитый Рокамур; потом корнет-а-пистон [19] и кларнет, Стишель и Сюип, два на редкость молчаливых фламандца. Они исполняли обязанности музыкантов, сапожников и портных. Далее, клоун Станислав — длинное, худое существо, с вечно смеющимся ртом и с охрипшим голосом. Эти трое не играли большой роли в цирке и состояли как бы на побегушках у двух главных лиц: синьора и синьоры Бернардини.

Надменная, брезгливая, злая, со смуглым лицом синьора, бывшая наездница цирка Франкони — так, по крайней мере, значилось на афише, — синьора Джулия Бернардини, в пышной юбочке и в корсаже с глубоким вырезом, занимала первое место в деле штопанья чулок, стирки белья и приготовления кушаний. В этих разнообразных трудах ей помогала девочка, большие голубые глаза которой так глубоко тронули Жильбера.

Паоло Бернардини был сыном честной привратницы с улицы Абесс на Монмартре, которая двадцать семь лет тому назад произвела на свет мальчика по имени Поль Бернар. Прежде чем начать свою балаганную карьеру, Поль счел полезным свое слишком вульгарное имя переделать на итальянский манер. В цирке Рокамура он занимал место наездника, гимнаста и укротителя зверей. Паоло и Джулия были к тому же компаньонами директора цирка.

Когда кончилось представление, Жильбер был представлен всей этой компании.

Оба музыканта лишь бросили на него равнодушный взгляд, а Джулия принялась рассматривать с сердитым видом. Станислав казался довольным. Что касается Паоло, то он сказал:

— У него есть нюх… Он явился перед обедом! Сначала будет есть, и только потом работать!..

И в самом деле, был час обеда. Позади цирка Рокамура, в огороженном пространстве, образованном балаганом и двумя повозками, на столе, устроенном из двух козел и широкой доски, Стишель и Сюип устанавливали простые приборы: толстые стаканы, оловянные вилки, щербатые тарелки. Синьора Бернардини поставила посередине блюдо с дымящимся рагу из баранины.