Подходящая пара - [47]

Паркер усмехнулся.

— Последнее предписание мне нравится больше всего. Играть в гольф еще куда ни шло, но рыбачить для меня наказание. Утром я потратил на это три часа. Кроме меня, на озере были только чайки да комары. Рыба вся куда-то пропала. Во всяком случае, на мой крючок ни одна не попалась.

— Дедушка всегда говорил, что ты должен знать места на озере, где рыба ловится отлично.

— Я не забыл то время, когда он брал нас с собой на рыбалку. — Он притянул Эффи к себе. — Было очень весело.

— Однажды ты поймал много рыбы. Больше, чем я. — Она провела рукой по волосам на его груди. — Но ты жульничал.

— В чем это выражалось?

— Ты все время улыбался мне, и я не могла следить за поплавком. Вообще не могла думать о рыбалке.

— Ну, извини. Теперь ты обвинишь меня и в том, что упала с лошади, когда мы однажды катались на лошадях.

— А кого же еще?

— Может быть, все-таки того, кто решил встать на седло? Заметь, встать не в седле, а на седло.

— Ну и что? В цирке это делают постоянно. У меня бы все прекрасно получилось, если бы ты не оглянулся и не посмотрел на меня.

— Знаешь, а ты крепкий орешек. Тебя не переспоришь.

Паркер поцеловал ее в лоб, мыслями уносясь в тот день, когда он отправился с ней кататься на лошадях. Узнав, что отец собирался покататься с ней на лошадях, Эффи пришла в такой восторг, что вприпрыжку побежала сообщить ему эту новость. Часом позже она появилась у его коттеджа с опущенными плечами и потухшими глазами. Оказалось, что ее отцу позвонили, и ему пришлось изменить свои планы. Он вынужден был уехать раньше, чем предполагал. Катание на лошадях отменялось.

Паркеру стало жаль ее, и он предложил ей поехать кататься с ним.

— В тот день ты был моим Зачарованным Принцем, — сказала Эффи. — Помню, как ты соскочил с лошади и склонился надо мной. Вид у тебя был такой встревоженный. — Она улыбнулась. — Мне хотелось, чтобы ты поцеловал меня, но, конечно же, ты не поцеловал.

— Я действительно испугался. Ты забралась на седло и вдруг свалилась на землю. Ты до смерти напугала меня. Главное, что меня тревожило, не сломала ли ты шею. Или позвоночник. Или в лучшем случае ногу.

— Ничего я не сломала.

— К счастью, ничего. — Тогда она даже не плакала. Он помог ей встать, она забралась на лошадь и поехала, как ни в чем не бывало. Он знал, что она расстроилась, и пообещал взять ее с собой в следующий раз. Но следующего раза так и не было.

— Я не виню тебя, что мы больше никогда не катались вместе, — сказала она, словно прочтя его мысли. — Кто захочет связываться с девчонкой, которая не может даже в седле усидеть?

— Ты отличная наездница и хорошо это знаешь. — Тогда его поразило ее умение управлять лошадью. — А что, если мы завтра покатаемся?

Она удивленно подняла брови.

— Завтра?

— Хочешь покататься на лошади? Я знаю, что клуб «Летучая подкова» все еще существует. Мне хочется, чтобы ты еще раз попробовала. Но при условии: никаких акробатических трюков.

— Хочешь сказать, что я должна сидеть в седле, вставив ноги в стремена, а в руках держать поводья?

— Да.

— Завтра мы с Берн собирались весь день посвятить разборке вещей.

— Уговори Берн закончить все пораньше.

— Она не согласится.

— Хорошо. Предлагаю такой вариант: я помогу тебе все здесь расчистить, а потом мы сделаем перерыв на час-полтора и поедем кататься. Все будут счастливы.

— Ты действительно чувствуешь себя виновным за то, что не выполнил обещания покататься со мной на лошадях?

— Так что, назначаем свидание или нет?

Она улыбнулась.

— Назначаем.

Ее улыбка была такой манящей, что его невольно потянуло к ней.

— Зачарованному Принцу еще не поздно исправить свою ошибку и подарить поцелуй?

— Никогда не поздно. — Эффи обвила его шею рукой и притянула к себе.

Проснувшись, Эффи подумала, что нынешнее утро напоминает те, что бывали в детстве: воздух был напоен свежими ароматами, яркие солнечные лучи наполняли комнату теплом, в разнообразие звуков за окном вливался детский смех. Разница была лишь в том, кто лежал с ней рядом.

Даже в восемнадцать лет Бернадетта не занимала столько места в постели, не дышала так громко, не пахла так по-мужски соблазнительно. Темные ресницы Паркера бросали густую тень на щеки, дыхание было ровным. Эффи боялась нарушить его сон, боялась разрушить иллюзию прошедшей ночи. Ведь очень часто при свете дня ночные иллюзии исчезают.

Он был ее Зачарованным Принцем, принцем в блестящих доспехах. А еще он был мужчиной, сильным и красивым. Он пробудил в ней новые чувства, возбудил страсть, доселе ей неведомую. От одного взгляда на его лицо с дугами черных бровей, с прямым носом и волевым подбородком в ней вспыхивало желание, которое, как ей казалось, за ночь они удовлетворили полностью.

Ей хотелось прикоснуться к нему, провести пальцем по темной щетине, выросшей за ночь на его щеках. Ей хотелось снова оказаться в его объятиях, ощутить тяжесть его тела, услышать восторженный крик удовлетворения, зная, что причиной тому была она.

Почувствовав какое-то движение около своих ступней, она посмотрела на край кровати и увидела Мопси. Она не знала, когда собака вернулась на постель, но по ее взгляду поняла, чего та ждала.