Подъем Испанской империи. Реки золота - [41]
Найдя корабли, Колумб начал подыскивать им команды, и вот в этом ему определенно помогали Пинсоны, которые набрали большую часть из восьмидесяти или около того людей, которые потом вышли в плавание. У многих был опыт хождения на Канары или в Лисабон.
Пинсонов также поддержал фрай Антонио Марчена или фрай Хуан Перес – друзья Колумба из Ла-Рабиды. Фернан Перес Камачо, моряк, позже говорил, что фрай Антонио сказал Мартину Пинсону, что если будет найдено много земель, то это будет угодно богу.
Большинство членов команды были родом из других портов на Рио-Тинто – Могера и Уэльвы, а также из Палоса, но некоторое количество моряков были из Севильи. В Могере до 1486 года был еврейский район. У Палоса были в этом отношении некоторые трудности с бывшим комендантом крепости{301}. В общем, некоторые моряки команды Колумба могли быть евреями. На борту были несколько басков – вероятно, их взяли из-за опыта рыбной ловли в Атлантике. Около десяти моряков были родом из Кантабрии. Были также двое португальцев – взаимный обмен между кастильскими и португальскими атлантическими портами в то время был обычным делом{302}. Четыре-пять человек были преступниками, которым удалось избежать суда, согласившись пойти в плаванье, – среди них был и Бартоломе де Торе, который в пьяной драке убил соперника. Другой Торе, Луис, конверсо, умел говорить на арабском и на еврейском, но туземных языков не знал. Он был взят в экспедицию в качестве переводчика.
В экспедиции были и несколько королевских чиновников – например Диего де Аранья, кузен любовницы Колумба из Кордовы, стал главным комендантом, а Педро Гутьеррес, некогда главный дворецкий короля, – главным инспектором. Также там был Хуан де Пеньялоса, еще один конверсо и придворный, чьей задачей было объединять команду под начальством Колумба, – трудная задача, поскольку адмирал, как его теперь все называли, являлся генуэзцем. Любопытно, что в это плавание не отправилось ни единого священника{303}.
Мартин Алонсо Пинсон, опытный капитан, которому тогда было под пятьдесят лет, чуть старше Колумба, явно был душой приготовлений. После его смерти его друзья и родственники сделали от его лица экстравагантное заявление. Например, Ариас Перес, его сын, написал, что, будучи по делам в Риме в 1491 году, Пинсон убедился, «читая карты в библиотеке Ватикана», что в идеях Колумба есть определенный смысл. Пинсон, как говорили, также нашел документ, написанный во времена Соломона, который оспаривал то, что если плыть на запад из Средиземного моря, то вскоре окажешься в Японии. Франсиско Гарсиа Вальехо, горожанин из Могера, утверждал, что если бы не Пинсон, Колумб никогда бы не отчалил. Кузен Пинсона, Хуан де Умбрия, говорил то же самое{304}.
Все эти истории могли быть выдумкой – ни в одном документе времен экспедиции мы ничего не находим о Ватиканской библиотеке. Но по последующим действиям Пинсона, а также и по его поведению до начала экспедиции становится очевидно, что Пинсон надеялся перехватить контроль над ней. Он был действительно опытным капитаном и, вероятно, часто бывал в Лисабоне и на Канарских островах. Он был кровно связан со многими кораблестроителями и другими капитанами портов на Рио-Тинто. Сдается, он умел быстро принимать решения и был безжалостен. Он причинил Колумбу много хлопот – и принес бы еще больше, если бы события не повернулись иначе.
Имена тех, кто первым отправился в те земли, которые станут Испанской империей в Индиях, немного удивляют. Среди них был Велес де Мендоса, еще двое из семейства Мендоса – один из Гвадалахары, сердца владений дома Мендоса, так что он, скорее всего, являлся незаконным отпрыском этой прославленной семьи. Мы видим Годоя и Патиньо, Форонду и Вергату, Бараону и Талаверу. Такие фамилии можно было бы найти в то время на любом кастильском корабле или в современном правящем кабинете Испании. Также там видим несколько иностранных имен, что было характерно, несмотря на запреты, для многих поколений Испанской империи.
Перед отплытием Колумб получил пенсион в 10 000 мараведи в год из королевского дохода Кордовы, и именно там любовница Колумба, Беатрис Энрикес де Аранья, в первый год получала деньги{305}.
Путешествие началось «за полтора часа до рассвета» 3 августа 1492 года. Двадцать шесть человек были на борту «Пинты», двадцать четыре – «Ниньи», сорок – на «Санта-Марии». Им платили по тысяче мараведи в месяц, если они были опытными моряками, и 600 – если они были новичками. На самом деле до 1513 года им ничего не выплачивали – до тех пор, пока Корона не получила золота из Индий{306}. На борту были типичные предметы, которые брали в такие путешествия (Колумб знал это еще по своим экспедициям с португальцами к западному побережью Африки): бубенчики, стеклянные венецианские бусы и прочие стеклянные предметы для торговли, а также еда, которая могла долго храниться, – соленая треска, копченая грудинка и сухари. Также на борту был годовой запас вина, муки, оливкового масла и, конечно, воды. Вином, вероятно, была мансанилья из Санлукара-де-Баррамеда или портвейн из Касальи-де-ла-Сьерра или подобное вино, крепленное коньяком, – этим великим средневековым изобретением бенедиктинцев, без которого ни одна из последующих экспедиций не могла бы пройти так удачно
