Подделки под Высоцкого. Книга-расследование - [5]

Выступать (да ещё три раза!) у незнакомых людей, когда нет отбоя от знакомых, согласимся, весьма странно.

Вызывает сомнения и приводимый текст. На тот момент Высоцкий уже практически не исполнял чужих произведений. С чего бы это ему вдруг запеть довольно примитивную песню, написанную омичём В. Шандриковым?».[5]

Для меня здесь интересно то, что некто В. Патрин песню Шандрикова выдаёт за песню Высоцкого. Значит, слушал когда-то записи Шандрикова и принял его за Высоцкого, то есть перепутал. Конечно, даже этот «инцидент» может расцениваться кем-то как «подделка», ведь перепутал же, а если перепутал — значит «подделка»! Однако «подделка» и «путаница» — это понятия разные!

Ну и, разумеется, Марк Цыбульский не мог охарактеризовать песню Шандрикова никак иначе как «примитивная». Поклонникам Высоцкого вообще свойственно видеть примитив в творчестве других авторов-исполнителей. Обидно лишь то, что многие из тех, кто сегодня «записался» в почитатели Владимира Семёновича, до 1986 года считали и его самого примитивной «смесью зоопарка и вытрезвителя». Но в 1986 году им сказали, что Высоцкий — великий Поэт, и они тут же нашли этому подтверждение (впрочем, к Марку Цыбульскому это не относится).

Упомянутая же выше песня Владимира Шандрикова сделана авангардно как мини-спектакль и для ряда ценителей данного жанра имеет и свою ценность, и свою прелесть.

Завершая главу о Владимире Шандрикове, я должен сказать, что он относился к Владимиру Высоцкому с огромным уважением и любовью. Шандриков учился у Высоцкого и даже по началу подражал ему, чего, впрочем, он и не скрывал. Но, в истории авторской песни Владимир Романович остался не как «подделка под Высоцкого», а как оригинальнейший, поющий русский поэт. Спутать Шандрикова с Высоцким было очень сложно, но к сожалению, путали.

P.S. (одна из песен В. Р. Шандрикова)[6]

АВТОПОРТРЕТ

Меня спросили как-то «тет-а-тет»:

Кем был ты в жизни, зайцем или волком?

Я нарисую свой автопортрет

И разложу всего себя по полкам.

А чтоб узнать при встрече Вы могли,

Представьте, вся душа и тело в шраме,

А «примой» так прокурены мозги,

Что поседели волосы местами.

Хватало неприятностей и бед,

Из них, наверно, мой характер скроен.

Я не вставлял «спиралей» и «торпед»,

А просто кол забил на всё спиртное.

Итак, смелей вперёд лети строка,

Да не споткнись, ногой теряя стремя.

Кто знает, может новые срока

Кому-то отодвину я на время.

Ну, коль такой случился разговор,

На чистоту скажу без слов мудрёных:

Я расширял немного кругозор

В местах, увы, не очень отдалённых.

Оттуда, как не странно, это факт,

Услышал я свободы звон cкандальный,

Где каждый третий в сущности дурак,

А каждый пятый — зек потенциальный.

Нередко за спиною слышу: Псих!

Могу и впрямь обидеть ненароком.

Стихи и мат слетают с губ моих,

А прямота всегда выходит боком.

Сам чёрт во мне сидит и рядом Бог,

Не разберутся, кто из них важнее.

Жалею мёртвых кошек вдоль дорог,

А вот людишек часто не жалею.

Бываю крут, характером шершав,

Жена права — от ста собак отлаюсь.

А волк в загоне был однако прав,

Когда в прыжке порвал кого-то малость.

Спускать насмешек с детства не привык

И завожусь я с полуоборота,

Но если спорить, только на прямик,

А коль пахать, так до седьмого пота!

Я половин ни в чём не признаю,

И ничего, и всё, и чтобы сразу!

Себя во многих фильмах узнаю,

В которых не снимался я ни разу.

Известности прошёл приятный зуд,

Иное дело и симптом не новый.

Люблю, когда Владимиром зовут,

И ненавижу — Вовкою иль Вовой.

Мне скупость, как и зависть не к лицу.

Неясность в отношеньях презираю.

И я в лицо способен подлецу

Сказать о том, что думаю и знаю.

Мне стукнуло уже за сорок лет,

А кажется ещё и не жил толком.

И я закончу свой автопортрет,

Что зайцем не был, но и не был волком.

(В. Шандриков)

Глава 5. Упоминание о «подделках»

«Я не раз слышал, как «под меня» поют».

(Владимир Высоцкий)[7]

«Я слышал много подделок под мои песни. Сейчас их делать стало труднее, потому что появилась хорошая аппаратура и сразу можно отличить мой голос от того, что подделано. А раньше подделок было очень много, и слушатели считали, что если кто-то хрипит — это Высоцкий. Хочу сказать, что если Вам когда-нибудь попадутся записи где, во-первых, неприличные слова, во-вторых, такая дешёвая жизненная проза, то сразу можете считать, что это песни не мои. Подделывать в то время было очень легко, так как эти записи десятикратно, стократно переписываются и хриплый голос сделать очень просто. А если ещё записать где-нибудь на улице, то и будет как многие считают, полное впечатление, что поёт Высоцкий. Я однажды услышал такую запись и сам перепутал — отличил только потому, что сам пою и знаю свои тексты».[8]

Из этих слов Владимира Семёновича мы узнаём, что «подделок» было много, что делать их было легко и, что он сам их отличал с трудом.

Если такие рассказы принимать близко к сердцу, то создастся впечатление, что у советского народа в те времена любимой забавой (или заботой) было подделывание песен под Владимира Высоцкого. Вот только появление хорошей аппаратуры сильно «обломало» народонаселение СССР, подделываться под Высоцкого стало труднее.

Цитирую следующее упоминание: