Подчинение миллиардеру - [4]

Облегченно вздохнув, я медленно поворачиваю голову и смотрю на Найджела. Он спит на боку, повернувшись ко мне лицом. Локон его темных волос упал на лоб, но маленькие морщинки от стрессов вокруг его глаз и рта не такие заметные, но его по-мальчишески красивое лицо, выглядит почти угрюмым от них. Глядя на него, у меня улыбка расползается на губах.

Независимо от того, насколько плох сейчас папа и как я за него переживаю, мне всего лишь достаточно посмотреть в лицо Найджела, чтобы понять, как невероятно мне повезло в жизни. У меня есть все, о чем я когда-либо мечтала. Идеальный муж. Возможность проводить дни так, как мне нравится — писать. Мне не нужно беспокоиться о финансовых проблемах. Я живу в моем прекрасном доме, спрятанном в зеленом модном районе Фулхэм. Иногда мне даже кажется, что я живу в маленьком кусочке рая.

И…

В следующем году мне будет двадцать три года, и Найджел и я запланировали создать семью. Найджел хочет шестерых детей. Очевидно, у нас будет не так много. Я думаю, что буду счастлив с четырьмя, или даже тремя, если на то пошло. Я осторожно убираю прядь с его лба. Он так глубоко спит, что не шевелится. Я надеюсь, что все мои дети будут обладать такими же великолепными темные волосами, как у него. Особенно мальчики.

При этой мысли у меня появляется какое-то трепыхание в животе.

После шести лет, если быть точным, моя любовь к нему живет в груди в теплом местечке. Конечно, я не притворяюсь, что понимаю тот беспокойный и суровый мир, в котором приходится пребывать Найджелу, когда он надевает свой костюм и выходит за порог нашей входной двери.

На самом деле, я ничего не могу с собой поделать, но я даже не хочу знать тот мир. Однажды, когда мы только поженились, я поехала в город, чтобы встретиться с ним в шикарном баре. Сначала передо мной был Найджел, которого я знала. А затем без всякого предупреждения, перед моими изумленными глазами он превратился в совершенно другого человека. У него на шеи набухли вены, лицо покраснело, а глаза наполнились убийственной яростью. Самые ужасные слова полились из его рта. С полным ужасом я наблюдала за ним, как он безжалостно высказывал бедному барриста. Вся его ярость и яд были связаны лишь с тем, что бедный парень добавил слишком много воды в его кофе!

У меня не было слов. Я была слишком шокирована. Я никогда не видела его раньше таким. И единственное, что я могла делать, это пялиться на него с открытым ртом, пока он объяснял мне, что для успеха в социуме нужно раскрыть свою самую уродливую, жестокую и самую ужасную сторону себя.

Я чувствовала себя просто ужасно.

Я сказала ему, что меня не волнует сколько денег он приносит домой, если он будет так себя вести. Мне не хотелось, чтобы он раскрывал свою самую ужасную сторону. Я предложила ему найти другую работу и помочь с семейными счетами, может он хочет сменить работу и заняться чем-то другим, чем все время ощущать такое постоянное давние, будучи брокером.

Он рассмеялся и ответил, что не откажется от того, что уже имеет. Что для него это своего рода освобождение, иногда становится диким, жестоким и впадать в ярость. Я отчетливо до сих пор помню его слова:

— Особенно, когда ты не спал всю ночь, и в очереди к тебе стоит десять клиентов, и ты знаешь, что каждый из этих ублюдков хочет назвать тебя словом из семи букв.

Нет, я однозначно не понимаю его социум, но я очень его люблю его, поэтому стараюсь сделать все возможное, чтобы его жизнь стала лучше.

Я с нежностью целую его в голое плечо.

Он так вымотан, что даже не шевелиться, но у меня между ногами присутствует еле заметная боль, скорее всего из-за секса прошлой ночью. Он как всегда задержался на работе, и когда пришел домой, я уже спала.

Он разбудил меня своими легкими поцелуями по всему моему телу, а потом занялся со мной любовью. Безумной, страстной любовью. Прошло слишком много времени с тех пор, как мы занимались такой любовью. Вчера ночью, он словно не мог насытиться мной.

И когда все завершилось, он еще долго с нежностью держал мое лицо в своих руках и шептал мне, что я — самое важное, что есть у него в жизни. Что он готов умереть за меня. И это напомнило мне, как мы стали встречаться, когда только влюбились друг в друга.

Ему было тридцать четыре года, а мне только исполнилось шестнадцать, когда мы познакомились. Я отправилась на день рождения подруги, где был ее дядя. Дядя и был Найджел. Он настолько сходил по мне с ума, что караулил меня возле школы. Сначала я никак не реагировала на него, но он был таким красивым и таким опытным, что как только он меня поцеловал, я влюбилась. Поскольку я была несовершеннолетней, нам приходилось сохранять все в тайне, особенно от моего отца.

Я ненавидела то, что мы должны скрываться, но думаю, что сама идея — табу наших отношений, возбуждала его еще больше. «Я ощущаю себя грязным старым извращенцем», так он обычно о себе говорил, когда зажимал меня в лифтах и в туалетах ночных клубов. Потом мне исполнилось семнадцать, и я отказалась скрывать наши отношения.

Я все рассказала отцу.

О, боже мой, он пришел в ярость. Он позвонил Найджелу, обозвав его всеми мыслимыми нецензурными прозвищами, и сказал, что обратится в полицию. Тогда я сказала отцу, что если он так поступит, то я убегу из дома, и он с мамой больше никогда меня не увидит. Для меня существовал только Найджел и больше никто. Итак, наши отношения продолжались, хотя были и не такими простыми. Я спала у Найджела по выходным, а папа пыхтел, как закипающий чайник, когда я возвращалась домой.