Подарок судьбы - [25]

— Он порезался за столом. В его руке разбился бокал, — не очень уверенно продолжал сопротивляться Кекин.

— Вы это видели? — быстро поинтересовался полковник.

— Нет. Это мне сказал сам Аристов.

— Ну, вот, — улыбнулся Поль. — А если я вам сейчас скажу, что я… андалузский принц. Вы что, тоже поверите? Так что, дорогой мой Нафанаил Филиппович…

Договорить полицмейстеру не удалось. За дверьми послышался шум, потом одна створка приоткрылась и показалась физиономия секретаря с круглыми глазами, а затем в кабинет полицмейстера буквально ворвалась мадемуазель Романовская. Была она без шляпки, растрепанные золотистые локоны в беспорядке лежали на плечах, что, впрочем, делало ее еще привлекательнее, гроденаплевое платье было порвано, и из его прорехи вызывающе алел тугой лиф китайского шелка.

— Что с вами? — в один голос спросили Иван Иванович и отставной поручик.

Романовская оглядела мужчин испуганными глазами, бессильно опустилась на канапе под самым портретом государя императора и безутешно зарыдала. Кекин бросился к графину с водой, налил бокал и протянул Романовской.

— Выпейте, Лизавета Васильевна, — участливо произнес он, но руки девушки дрожали настолько, что, приняв бокал, она тут же передала его обратно, и Нафанаил Филиппович вынужден был сам поднести бокал к губам Романовской и напоить ее, как больную или малое дитя. — Ну что, вам лучше? — спросил он, когда Лизанька сделала несколько глотков.

— Да, — благодарно посмотрела на Кекина Романовская.

— И вы можете говорить? — наклонился над ней Иван Иванович.

— Да, — выдохнула она.

— В таком случае я слушаю вас.

— Это что-то ужасное, господа! Я стояла обедню во Владимирском соборе вместе с моей тетушкой, — не сразу начала Лизанька. — Потом мы с ней прошли на церковный погост на могилку к ее брату, моему дяде. Постояли немного — тетушка еще всплакнула — и пошли к выходу. Не доходя до ворот кладбища, тетушка встретила знакомых и отстала, и я пошла одна. И тут на аллее прямо передо мной выросла фигура в рединготе и шляпе, надвинутой на самые глаза. Я сразу вспомнила, что злодей, покушавшийся на жизнь княжны Давыдовой, был именно в таком платье, и испугалась. Ноги перестали меня слушаться, я стояла и смотрела, как злодей приближается ко мне… — Она судорожно всхлипнула и беспомощно посмотрела на отставного поручика.

— А вы его успели рассмотреть? — спросил Поль, вынимая свою памятную книжку.

— Господи… Все случилось так быстро. Да к тому же эта шляпа…

— Ну хоть что-нибудь вы все же приметили?

— Нет. По-моему, нет. — Лизанька сжала тонкими дрожащими пальчиками свои виски, пытаясь воскресить в памяти те ужасные мгновения. — Впрочем, — неуверенно произнесла она, — он шел как-то правильно и прямо. Так, кажется, ходят военные.

— Вот как? — переглянулся с Кекиным полицмейстер. — Прошу вас, если вас не затруднит, продолжайте, пожалуйста.

— Да, конечно, — ответила Лизанька, но каждое слово явно давалось ей с трудом. — Я хотела закричать, но не смогла, и тут он накинулся на меня. И, к своему ужасу, я увидела в его руке кинжал. Он… он занес его надо мной, — голос ее задрожал. — И, наверное, страх за свою жизнь помог мне увернуться от удара. Лезвие только полоснуло по платью и порвало его. И тут я закричала. Прибежали люди, а этот человек будто растворился в воздухе. Я не знала, что делать, и велела… ехать к вам.

Лизанька снова заплакала и подняла на полицмейстера покрасневшие растерянные глаза.

— Скажите, это был тот самый человек, что убивает женщин?

— Думаю, да, — нахмурился Иван Иванович.

— Господи Иисусе, — прошептала Лизанька, — что же мне делать?

Полицмейстер несколько растерянно повертел в руках гусиное перо, потом мельком взглянул на Нафанаила Филипповича и произнес:

— Не хочу вас пугать, мадемуазель Романовская, но, возможно, угроза вашей жизни не миновала. Вам необходимо сопровождение, способное отпугнуть злодея. Думаю, что господин Кекин вполне может справиться с сим поручением, не привлекая лишнего внимания. Тем паче что Нафанаил Филиппович неоднократно помогал нам в расследовании крайне запутанных дел. Вы не откажете нам в сей просьбе?

— И правда, Нафанаил Филиппович, — с надеждой посмотрела на отставного поручика Лизанька.

— Я весь к вашим услугам, — не раздумывая, согласился Кекин, склонив голову в легком поклоне.

— Благодарю вас, господа, — обрадованно произнесла Лизанька, встала с кресла и направилась к двери. И тут соскользнувший с ее запястья ридикюль с глухим стуком упал на пол. Нафанаил поднял изящную сумочку, протянул хозяйке. Несколько мгновений Романовская смотрела на нее, потом, всплеснув руками, воскликнула:

— Простите, простите, господа. Совсем из памяти вон.

Она развязала шнур ридикюля и достала из него портсигар.

— Вот, — она протянула портсигар Полю, — это выронил тот человек. Может, это как-то вам поможет.

Она приветливо кивнула обоим и вышла из кабинета.

— Не может быть! — посмотрев на портсигар, воскликнул отставной поручик.

— Вам что, знакома сия вещица? — осторожно спросил Поль.

— Кажется… я видел этот портсигар у князя Болховского. Нет, это абсурд, — недоумевающе произнес он и почему-то перевел взгляд на кресло, на котором только что сидела Лизанька.