Такер лежал на кушетке, уставившись невидящим взглядом в потолок. Под голову он положил пуховую подушку, которую Джулия бросила ему, прежде чем скрыться в спальне и захлопнуть за собой дверь.
Как Такер ни старался, ему не удавалось избавиться от назойливой мысли, что он самый большой подлец в мире — обманывает доверчивую, наивную девушку. Совсем недавно его план казался ему верхом совершенства, ведь Джулией очень легко манипулировать. Ему бы только радоваться, но вместо этого он мучился страшными угрызениями совести. Мысль о том, что будет чувствовать Джулия, если узнает о нем всю правду, не давала ему сомкнуть глаз.
Такер повернулся на кушетке. Подушка источала аромат Джулии. Словно свеженарезанный арбуз в теплый летний вечер. Его преследовал образ девушки, манящая нагота которой была прикрыта лишь черными кружевными трусиками и таким же лифчиком. Он мысленно ласкал мягкую нежную кожу, плоский маленький животик…
Хватит думать об этом! Такер провел ладонью по подстриженным волосам, но это только подхлестнуло его воображение — запах экзотической китайской кухни, смешанный со свежим ароматом ее духов, ее удивленные глаза, когда она обнаружила татуировку…
На улице дул сильный ветер, залепляя оконные стекла мокрым снегом. Из коридора проникал розовый свет ночника. Он попытался изгнать из своего сознания греховные мысли о сладости ее розовых губок.
Ни одна женщина еще не притягивала его со столь непреодолимой силой, как Джулия. Даже Карен Талмэдж. Такер поморщился. Как и Карен, Джулия Джонсон слишком хороша для него.
Такера всегда считали достойным членом семейства Хэйнес, которое было известно в его родном городке Ковена в штате Оклахома. Там все знали, что в субботу его пьяного отца обязательно найдут спящим в грязи, что его старший брат Уинстон отсиживает десятилетний срок в Хантсвилле за вооруженное ограбление, а его сестра Сэди Май — пропащая девица, проводящая все свое время в районе красных фонарей…
Никто не верил, что Такер являет собой нечто более стоящее, чем его родственники. Его мерили той же меркой, что и весь клан Хэйнесов: никуда не годные, вороватые отбросы общества.
Когда отец Карен узнал, что его дочь встречается с Хэйнесом, он запретил ей даже приближаться к Такеру. Набравшись смелости, семнадцатилетний юноша отправился сам к мистеру Талмэджу, надеясь оправдать себя, но тот встретил его на пороге своего дома с дробовиком и ясно дал понять, что не желает дружбы дочери с отпрыском поганого семейства.
Борясь с невыносимой душевной болью и бессильной яростью, Такер выпил бутылку виски, угнал машину и мчался так, словно за ним по пятам гнались дьяволы. В конце концов машина свалилась на полном ходу в придорожную канаву. Очнулся он в холодной стерильной больничной палате, страдающий и одинокий, если не считать полицейского за дверью. Никто из семьи даже не показался, чтобы хоть как-то поддержать его в трудную минуту.
Пятнадцать лет пролетело, а боль в сердце все еще не утихла. Вздохнув, Такер сел и закрыл лицо ладонями.
Братья Страванос. Вот о чем ты должен думать.
Половицы тихонько поскрипывали под его ногами, когда он пробирался к окну. В окнах мошенников горел свет. Черт! Злясь на себя, Такер посмотрел на часы. Уже за полночь. А спать он лег еще до одиннадцати. За это время братья Страванос вернулись домой. Если бы он не увлекся чувственными фантазиями о Джулии Джонсон, то не пропустил бы этого момента.
Пора подумать о деле. Скрываться в квартире Джулии теперь казалось Такеру безумной затеей. Нельзя подвергать опасности жизнь этой девушки. А такое может произойти, случись ему провалить дело.
Из стоявшего на подоконнике радиоприемника тихо доносились любовные мелодии. Джулия не могла уснуть. Она просто не в силах была сомкнуть глаза, ощущая, что рядом, в соседней комнате, лежит Такер Хэйнес.
Сама не зная почему, она вспомнила свою мать. Четкие картины поплыли перед глазами, перенося ее в то мучительное время.
Однажды Джулия вернулась из школы в зимний морозный день. Дверь в дом стояла открытой настежь. Матери не было. Тринадцатилетняя девочка уже давно привыкла к странному поведению своей матери, но такое случилось впервые.
В панике Джулия позвонила отцу, но тот по обыкновению успокоил ее. Они ждали два дня. В конце концов девочка уговорила отца обратиться в полицию.
На третий день мать возвратилась. Абсолютно трезвая, в сопровождении молодой приятной семейной пары. Они подобрали ее в сточной канаве, когда та лежала пьяная, замерзая под ледяным дождем, и отвели к себе домой.
То время, что мать Джулии провела в их доме, стало поворотным в ее судьбе. Она понемногу начала осознавать, как пьянство разрушает ее здоровье и семью. Это осознание явилось первым шагом. Дальше было очень нелегко, случались и срывы, но в конце концов Маделайн Джонсон победила в своей нелегкой битве с алкоголем.
