Подарок - [10]
— Значит, эта мерзкая старуха вовсе не твоя любимая служанка? — поразился Кулл. — Я давно выгнал бы ее из дворца. Меня сдерживало лишь то, что она дорога тебе.
— Конечно, нет! Я ненавижу ее. Это она прокляла меня за то, что я отказалась выходить замуж за ее младшего сына. Она приехала сюда шпионить за мной, следить, чтобы я привела в исполнение коварный план Када. Мне предписывалось убить вас в полнолуние во время ночи любви. Я могла превратиться в волчицу прямо в постели, когда вы бы лежали расслабленный и не ожидали подвоха. Сдержать свою жажду крови я не могу… Но я полюбила вас, Кулл! Вы были добры ко мне. Поэтому я каждое полнолуние бегала в город и набрасывалась на неизвестных мне прохожих и дозорных. Я делала все, чтобы не причинить вам зла. Старуха очень злилась, но усыпляла слуг, придворных и Алых Стражей, чтобы меня случайно не закололи мечом и не выпустили мне в сердце стрелу. Только я одна могу убить вас, поэтому моя жизнь так ценна для этой злой колдуньи и ее сыновей-пиратов. Кулл, может, у вас найдется волшебник, которому удастся снять с меня это проклятие, или боги, которым вы поклоняетесь, спасут меня?
Она замолчала, встретившись взглядом с королем Валузии. Ей было очень страшно.
— Пожалей меня! — взмолилась девушка. — Помоги мне! Ведь через семь месяцев должен родиться наш ребенок!
— Пойдем во дворец, — приказал Кулл. — Я созову всех колдунов королевства и обращусь за помощью к своим богам. Я уверен, что они что-нибудь придумают. Я рад, что ты мне во всем призналась.
Кулл обнял девушку и прижал к себе. Внезапно из-за куста бузины выступила сгорбленная старуха, она вытянула вперед искривленный палец с огромным когтем и что-то забормотала. Кулл выхватил меч и хотел на месте зарубить колдунью. Но за спиной короля послышалось рычание: очаровательная Бути снова превращалась в волчицу. Вместо ровных белых зубов появились клыки, все тело покрыла темно-серая шерсть, уши заострились, нежные руки сделались лапами с острыми трехдюймовыми когтями. Волчица набросилась на Кулла. Королю пришлось обороняться. Изловчившись Куллу удалось схватить волчицу за передние лапы. Крепко сжав их, король не давал зверю укусить себя.
Наложница-оборотень в ярости кидалась на короля, оскалив зубы. А над поляной разносился отвратительный смех старухи. Он одновременно напоминал кулдыканье индюка, треск сухих веток и кашель. Неожиданно глаза у волчицы налились влагой и из них брызнули слезы, но она продолжала атаковать короля. Несмотря на огромную силу Кулла, огромные когти несколько раз коснулись его груди и оставили на ней длинные кровавые следы. Волчица пыталась дотянуться до горла короля своими страшными клыками. Кровь из царапин на груди Кулла капала на изумрудную траву и смешивалась с кровью из раны на левом бедре волчицы, из которого до сих пор торчала стрела.
В конце концов король изловчился. Отшвырнув хищницу, он подхватил клинок и вонзил его ей в сердце. Меч прошел насквозь. Волчица опять стала превращаться в красивую девушку.
— Я люблю тебя, Кулл, — прошептала Бути. — И прощаю…
С этими словами она закрыла глаза и умерла. Разъяренный Кулл повернулся к старухе. На том месте, где только что стояла ведьма, шипела гадюка. Кулл бросился к ней. Змея попыталась его ужалить, но король увернулся, стараясь отсечь ей голову мечом, на котором еще не высохла кровь Бути. Кулл мстил за гибель любимой женщины, за ее и свои страдания, за коварство пирата Када, которого он когда-то пощадил.
Гадюка извивалась и уворачивалась от ударов. Кулл носился за ней по всей поляне, но ему никак не удавалось догнать ее. Она извивалась с удивительной ловкостью, пытаясь ужалить короля. Тут уж Куллу приходилось защищаться, чтобы избежать ядовитого укуса. Змея с шипением кидалась на него, а потом опять старалась скрыться.
Наконец на поляну выскочили Ту и Китулос. Из-за горизонта появился золотой огненный шар и осветил все вокруг ярким светом. Китулос обратился за помощью к Богу солнца… Солнечный луч пронзил змею насквозь, и она снова превратилась в сгорбленную уродливую старуху. Кулл тут же проткнул мечом ее сердце. Изо рта колдуньи хлынула черная кровь. Горбунья пыталась что-то сказать, но у нее ничего не получалось. Глаза старухи закатились, и она умерла, так и не произнеся ни слова.
Кулл повернулся к мертвой наложнице, взял ее тело на руки и склонил голову. Он не хотел, чтобы советник Ту и колдун Китулос видели, как на глаза его навернулись слезы. Через некоторое время король поднял голову и заявил:
— Клянусь Валкой, что я отомщу за гибель ее и смерть моего так и не родившегося ребенка. У нас впереди много дел. Я думаю, нам пора побывать на острове Баликану. Каду осталось недолго жить…
