Подарок к рождеству - [34]

 Они вели себя, как чужие люди, случайно оказавшиеся рядом, отметила про себя Аби­гейл: осторожно обменивались обтекаемыми фразами, кружа друг подле друга, поддержи­вали вежливую беседу, из которой, фактически, ничего нового для себя не узнавали.

 Впервые за эти несколько дней она съела кусок вареного мяса, сыр, бутерброд с мас­лом, выпила, приготовленный Ником, кофе и сразу ощутила во всем теле прилив сил и уба­юкивающее, и, одновременно, бодрящее тепло.

 — Итак, чем ты сегодня намереваешься за­няться? — оживленно спросила она.

 — Заняться? — Ник равнодушно пожал пле­чами. — Разве можно чем-нибудь заниматься, если застрял в коттедже, который чуть ли не до крыши завален снегом и отрезан бездорожь­ем, и нарушенной телефонной связью от всего остального мира? У тебя есть какие-нибудь идеи насчет того, как мы могли бы развлечься?

 — Эй, да ведь сегодня канун Рождества! — неожиданно воскликнула она после паузы. — Недопустимо, чтобы он прошел, как обычный день. Мы должны что-то придумать!

 — И что ты предлагаешь?

 — Если бы я сейчас была дома, мы стали бы развешивать украшения и наряжать елку!

 — К сожалению, в моем доме нет никакой елки.

 — Но ее можно придумать! — Абигейл вско­чила из-за стола, выбежала в гостиную, подо­шла к широкому окну и раздвинула шторы. Уви­дев заснеженный сад, она восхищенно ахнула:

 — Какая красота! Нет, ты только взгляни...

 Она обернулась — и, почти, нос к носу стол­кнулась с Ником. Придя в веселое возбужде­ние, Абигейл даже не заметила, как он про­следовал за ней по пятам и гостиную.

 — И на что я должен взглянуть? — спросил он. — Мои глаза видят только одно: снег, жуткие сугробы, заснеженные дали... Такие карти­ны отлично смотрятся на рождественских от­крытках, но, в реальности, они создают значи­тельные неудобства и могут представлять оп­ределенную опасность для людей.

 — Да ты не туда смотришь! — Она бросила на него укоризненный взгляд и тут же одарила опять, как вчера перед сном, сияющей, нежной улыбкой. — Вон видишь там два великолепных остролиста? — показала Абигейл на сад. — На них даже висят ягодки. Это как раз то, что надо! Мы можем позволить себе обломать несколько веточек?

 С этим намерением она уже направилась, было, к наружной двери, как вдруг ее остано­вил Ник. Догнав Абигейд, он схватил ее за руку и, довольно, резким тоном сказал:

 — Никаких вылазок! Это ж надо быть такой дурехой! Не успела выкарабкаться из полуобморочного состояния — и ей тут же приспичи­ло выйти в сад! Да при такой холодной погоде, ты сразу схватишь воспаление легких. И если тебе не надоело валяться дни и ночи в кровати, то мне роль сиделки осточертела дальше некуда.

 — Валяться мне еще как надоело!

 — Тогда сиди в тепле и не рыпайся.

 Ник надел куртку и вышел наружу. Через несколько минут он вернулся с целой охапкой веток остролиста, и Абигейл тут же ушла с головой в рождественские хлопоты.

 Она связала зеленые ветви друг с другом, и у нее получилась великолепная гирлянда, которой ей захотелось украсить деревянную доску над камином. К гирлянде через равные промежутки были прикреплены крупные банты, сделанные ею из атласной красной ленты. В ход пошли и белые свечи, которые где-то обнаружил Ник.

 Покончив с декорированием камина, Аби­гейл занялась старинным комодом. Стоявшие в нем большие чашки и тарелки она обложила листьями, а в огромной глиняной вазе помес­тила крупную гроздь ягод.

 На все эти хлопоты ушел почти весь день, зато результатами своего труда, Абигейл оста­лась, вполне, довольна.

 Ник зашел в гостиную, как раз, в тот мо­мент, когда она только-только присела на ди­ван и, оглядев красочные плоды своих усилий, невольно, заулыбалась.

 — У тебя все получилось здорово, — сказал он. — Ты обладаешь настоящим художествен­ным талантом, о чем я даже не догадывался.

 — Я всегда занималась рождественскими ук­рашениями в доме родителей, когда жила с ними. — Ее глаза вдруг потухли, на лицо легла тень задумчивой грусти. — На этот раз там не­кому будет заняться елкой.

 — Эй, послушай... — Заметив, как она пере­менилась в лице, Ник нежно коснулся ладо­нью ее щеки. — Ведь твоя мама знает, что ты сейчас находишься в безопасном месте.

 — Я хотела бы дозвониться до нее и погово­рить с ней сама.

 — Кто знает, может быть, уже сегодня теле­фон заработает, и тебе удастся поговорить с ней... и со своим женихом.

 — С Брайаном, — поправила его Абигейл.

 Она знала, что теперь этот человек, никогда, не станет ее женихом. У нее не было страстной привязанности к нему и раньше, но он пред­ставлялся ей, достаточно, интересной личностью, чтобы отнестись к его предложению с опреде­ленным вниманием. Однако с первой же мину­ты, как только в ее жизнь ворвался Ник Грант, она перестала даже вспоминать о Брайане.

 Ник сразу произвел на нее необыкновен­ное впечатление, сразу вызвал в ней страсть, восхищение его мужественностью. Но Абигейл, с самого начала, полагала, что ее страстное чув­ство к сексапильному герою телеэкрана было временным и что оно исчезнет так же внезап­но, как и появилось.

 Теперь же, проведя с ним несколько дней в вынужденном заточении, она должна была посмотреть правде в лицо. Ник все больше и боль­ше завладевал ее умом и сердцем, и она ниче­го не могла поделать, чтобы противостоять это­му. Стоило ему лишь взглянуть на нее — и в ее жилах начинала закипать кровь. Стоило ему по­целовать ее даже в щеку — и в ней мгновенно просыпалось эротическое желание, застилав­шее мозг алым туманом, в котором, бесследно, исчезали все мысли, кроме одной. Ей был ну­жен только этот мужчина.