Подарок к рождеству - [35]

 Еще раз, окинув беглым взглядом празднич­но украшенную комнату, Абигейл, неожидан­но, решила, что момент, когда она должна объяснить Нику свои отношения с Брайаном, настал. Откладывать, все на потом, было бессмыс­ленно. Ибо тогда, время начнет работать против нее. К тому же, ведь он рассказал ей о своих отношениях с Сидни. Почему бы ему теперь не выслушать ее? И она прошептала дрогнувшим голосом:

 — Ник, я хочу рассказать тебе о наших от­ношениях с Брайаном.

 Упоминание имени другого мужчины ока­залось с ее стороны опрометчивым шагом. Как только она произнесла его, Ник замер, и теп­лые лучики в голубых глазах тотчас погасли.

 — Абигейл...

 Едва он заговорил, как в ту же секунду, она прервала его коротким монологом:

 — Нет, Ник, сначала я должна объяснить тебе. Все не так, как ты предполагаешь. Совсем не так! Я уже говорила, что мои родители ра­зошлись. На меня это подействовало удручаю­ще. Их разрыв сокрушил все основы, на кото­рых я строила свои представления об обществе, окружающем мире. Я чувствовала себя потерян­ной, бездомной... Мне казалось, что из-под моих ног вырвали не только почву, на которой я стояла, но и все корни и корешки, которые я успела пустить в нее. Именно в этот период со мной познакомился Брайан.

 По крайней мере, Ник слушал ее. Это было уже нечто. Абигейл боялась, что он повернется и уйдет, но, судя по всему, он запасся терпением и решил дать ей шанс выговориться. И она с проворством кошки ухватилась за этот шанс — слова полились из нее сплошным потоком, перегоняя и сбивая друг друга, торопясь донести до его слуха все, что она хотела сообщить ему.

 — Он гораздо старше меня — ему за сорок, — затараторила она, — и я полагаю, именно это привлекло меня поначалу. Теперь мне ясно, что тогда я хотела встретить мужчину, на которого можно было бы опереться и в чью жилетку можно, было бы, поплакаться. Мне также нужен был человек, который смог бы вернуть моей душе покой и жизнелюбие, потерянные мной после ухода отца. Я думала, что таким человеком был Брайан. Вернее, я хотела, чтобы он таким был.

 — Поэтому ты пообещала ему выйти за нею замуж?

 — Нет! Фактически, я не обещала этого! Он сделал мне предложение, но я не дала согласие. Я лишь сказала, что должна подумать.

 Его глаза сузились, когда он устремил взгляд куда-то вдаль, взвешивая только что услышанную информацию. Спустя несколько мгновений, Ник повернулся к ней и сказал:

 — Выходит, давая мне не, совсем, точные све­дения о помолвке с этим человеком, ты преследовала одну цель: обезопасить себя.

 — Да, это был своего рода способ самоза­щиты, и я...

 Боже, что она наделала? Ведь в ее планы вовсе не входило направлять разговор в такое русло. Абигейл совсем не ожидала, что он ис­толкует ее утверждение о мнимой помолвке с Брайаном подобным образом.

 Тогда чего же она ожидала? Неужели ей в голову, действительно, могла прийти мысль, что, когда она честно опровергнет свое прежнее утверждение о помолвке, он лишь облегченно вздохнет, растянет рот до ушей в счастливой улыбке и радостно примет ее в свои объятия? Но она жестоко ошиблась. Реакция мужчины на ее тактику оказалась совсем иной.

 — Советую в следующий раз не прибегать к таким уловкам. Достаточно сказать «нет» или «да» — и все сразу встанет на свои места, — холодным тоном отрезал Ник.

Но разве, оказавшись в плену его мужских чар, она могла сказать ему «нет»? Конечно, не могла. А отвергнуть, своего так называемого, же­ниха — это было вполне в ее силах. Потому что Брайан никогда не вызывал в ней такого фи­зического возбуждения, какое вызывал Ник од­ним лишь фактом своего существования, сво­его присутствия в ее жизни. Когда он прика­сался к ней, внутри нее тотчас, будто вспыхи­вало пламя...

 — Загляни в холодильник и выбери все, что посчитаешь нужным, для ужина, — сухо ска­зал он, прерывая ее размышления.

 По его тону, Абигейл поняла, что тема Брай­ана и ее предполагаемой помолвки с ним ис­черпана, и что у него нет, абсолютно, никакого желания возвращаться к ней. Она поднялась с дивана и направилась в кухню, чтобы заняться приготовлением рождественской трапезы. Вско­ре к ней присоединился и Ник.

 Когда почти все уже было готово — на столе их поджидали салат, томатная паста, открытая бутылка красного вина, а в кастрюле довари­валось мясо с чилийским перцем, — он нео­жиданно произнес:

 — Для праздничного ужина нам и одеться следует, подобающим образом.

 — А что мы празднуем? — равнодушным то­ном спросила она.

 Пока они вместе готовили еду, попивая ма­ленькими глоточками, вино из одного стакана, между ними сохранялось полное спокойствие и взаимопонимание. Но теперь, когда кулинар­ная суета закончилась, она просто не знала, какое настроение может найти на него.

 — Ты же сама сказала — канун Рождества. И есть также другой повод: твоя победа над мерз­ким вирусом. — Поймав ее скептический взгляд, брошенный в его сторону, он добавил — Ну, хорошо, согласен: ужин тут ни при чем. Про­сто я хотел использовать его, как предлог, что­бы попросить тебя надеть, опять, то красное бар­хатное платье. Ты в нем была, когда мы встре­тились впервые, на той захолустной заснежен­ной дороге. С тех пор у меня так и не появился шанс разглядеть тебя в нем по внимательнее.