Под звездным флагом Персея - [108]

В прибрежных водах Западного Шпицбергена и к северу от него «Персей» уже производил океанографические работы; гидрологические материалы были обработаны и составили одну из глав моей будущей диссертации. Но не было материалов, характеризующих ширину и мощность Шпицбергенской струи Атлантического течения.

Работы в гренландских водах, согласно договоренности, должна была проводить Норвегия. Но насколько я был осведомлен, Норвегия не могла выполнить свои обязательства. В этом случае наши наблюдения теряли смысл — только по нашим данным нельзя было выяснить роль атлантических вод в формировании водных масс Полярного бассейна.

Почему же слово «Гренландия» сорвалось с моего языка? По-видимому, оно сидело где-то глубоко в подсознании и только теперь стало предметом моих раздумий.

Успешно выполнив задание, мы идем в Ис-фьорд. Там можно взять полный груз угля и воду. Никаких ограничений во времени у нас нет.

Почему бы из Ис-фьорда не двинуться к Гренландии? До сих пор ни одно советское судно, тем более научно-исследовательское, не посещало гренландские воды. Не только Советский флаг с серпом и молотом, но и старый Российский трехцветный флаг никогда не развевался над просторами Гренландского моря.

И я решаю созвать совет экспедиции, который в этом плавании очень малочислен — научных сотрудников всего 8 человек, потому что задачи рейса чисто гидрологические. Высказав свои соображения, я попросил присутствовавших высказаться. Всем пришлось по вкусу мое предложение, его приняли с восторгом.

Итак, поход в Гренландское море!

В устье Ис-фьорда еще держалась поясина мелкобитого льда, но в Гринхарбуре, чтобы подойти к пристани Баренцбурга, пришлось разломать зимний лед. Нас встретили как старых знакомых. По установившейся традиции в клубе был организован вечер и я рассказывал о работах «Персея» по программе Второго международного полярного года.

По просьбе наших друзей-углекопов и консула М. Плисецкого команда «Персея» помогла поднять затонувшее во время шторма небольшое суденышко — их единственное морское транспортное средство. В благодарность за помощь уголь отпустили нам бесплатно. Мы с удовольствием воспользовались этим и погрузили угля столько, сколько можно было впихнуть в «Персей».

В Ис-фьорде команда и сотрудники готовились в поход к Гренландии. Боцман Морозов сращивал тросы для спуска приборов. Дело в том, что на лебедках было намотано по 500-600 метров троса — в Баренцевом море больше и не требовалось. В Гренландском море предстояло работать на глубинах более 2000 метров, длинных тросов у нас не было.

25 мая все было готово к походу. Мы торопились выйти в море — хотелось использовать хорошую погоду.

Утром на пристани собрались рабочие и администрация рудников — русские люди, проживающие на далекой норвежской земле, в суровой Арктике. Они пожелали нам счастливого плавания и успехов в работе. Я благодарил и тоже желал успехов в работе и хороших пластов угля.

Последним спрыгнул с борта «Персея» Миша Плисецкий, принесший на прощание всякие вкусные гостинцы. Не думалось тогда, что это было прощание навсегда.

Третий протяжный гудок — и впервые советский научно-исследовательский корабль вышел к берегам Гренландии. В Гренландском море мы собирались пересечь струю теплого Атлантического течения, определить его ширину, глубину распространения и температуру его вод; войти во фронтальную зону, в которой это течение соприкасается с Восточно-Гренландским течением, несущим холодные воды из Полярного бассейна, а вместе с ними и полярные льды.

Разрез на запад решили проложить прямо по 78-й параллели.

По выходе из Ис-фьорда нас встретил весьма свежий ветер. Мы еще не освоили работу на больших глубинах, поэтому у южной оконечности Земли Принца Карла решили подождать, когда погода улучшится. Намеченный разрез имел такое большое значение, что было нельзя пропускать станции.

На рассвете 26 мая ветер затих. Определившись по острову Земля Принца Карла, мы пошли на запад.

Погода благоприятствовала работам, но станции занимали гораздо больше времени, чем мы предполагали. Так, при измерении глубины до 2000 метров только спуск и подъем лота продолжался более 40 минут, на полную серию наблюдений батометрами уходило более двух часов, потому что «Персей» не был оборудован быстроходными глубоководными лебедками.

28 мая подошли к кромке сплоченного крупнобитого льда, простиравшейся в основном с юго-запада на северо-восток.

Утром 29 мая «Персей» пересек нулевой меридиан и впервые оказался в западном полушарии. Мы продолжали следовать вдоль кромки льдов, имевшей теперь восточно-западное направление, временами пересекали выдающиеся к югу языки и поясины льда, а иногда забирались в тяжелый лед (сплоченностью до 7 баллов), чтобы сделать станцию возможно ближе к 78-й параллели.

К вечеру на 78° 05' с. ш. и 2° 05' з. д. «Персей» вошел в крупнобитый, очень торосистый лед. Льдины достигали необычайной толщины и огромных размеров, сплошным частоколом громоздились 4-5-метровые торосы, подводные части льдин, выступающие в виде платформ, уходили далеко в глубину. Такие тяжелые льды «Персей» встретил впервые. Характер льдов указывал, что мы подошли к Восточно-Гренландскому течению и что это был пак, вынесенный из Полярного бассейна. Кромка льда, похожая на скалистый, занесенный снегом берег, поворачивала на юго-запад, и продвигаться дальше на запад не представлялось возможным.