Под знаком кометы - [110]

с городами, лежащими в направлении места Катастрофы, но не смогли дозвониться дальше Трентона, столицы штата Нью-Джерси, находящейся в восьмидесяти километрах от Нью-Йорка, то есть, в масштабах случившегося явления, почти вплотную. Оттуда видимый угловой размер огненного шара в три раза превышал солнечный диск, а поднимающийся к небесам облачный купол, по выражению потрясенных очевидцев, и вовсе «занимал полнеба». При этом подошедший к телефону губернатор штата Джон Франклин Форт сказал, что над Нью-Йорком поднимаются густые клубы черного дыма, снизу подсвеченные багровым пламенем многочисленных пожаров. Он самостоятельно пытался связаться с Джерси-сити, Ньюарком и другими населенными пунктами по соседству с Нью-Йорком, но ни в малейшей степени не преуспел в этом начинании. Очевидно, ближе к эпицентру взрывная волна повалила столбы и порвала провода, но и без дополнительных сообщений с мест ясно, что Нью-Йорк и его окрестности уничтожены ужасающей катастрофой.

Первый принцип политики: когда не знаешь, что делать, делай хоть что-нибудь, а еще лучше назначь на это дело кого-нибудь, и пусть голова болит уже у него. На свою беду, на глаза Рузвельту попался его вице-президент Чарльз Фэрбэнкс. Эти двое, надо сказать, с самой избирательной кампании 1904 года невзлюбили друг друга и всячески демонстрировали взаимную неприязнь. На выборах, которые должны были состояться осенью этого года, Рузвельт готовил в свои сменщики не вице-президента Фэрбенкса, а военного министра Уильяма Тафта. Впрочем, он разругается и с ним, да только это будет в отдаленном будущем, а пока под рукой есть хороший кандидат на то, чтобы свалить на него неприятное дело и забыть о нем как о кошмарном сне.

– Чарльз, – обратился Рузвельт к своему вице-президенту, – возьмите молодого Гарфилда[52] и поезжайте в Нью-Йорк. С нетерпением буду ждать вашего доклада. И скажите Джону Уилки[53], что я распорядился выделить вам нескольких агентов для сопровождения. Если понадобится, то можете привлекать для своей поддержки полицейских, воинские части и всех, кого придется. По всей видимости, нас постигла величайшая катастрофа в истории человечества…

30 июня 1908 года, утро. Нью-Йорк.

То, что прежде было Нью-Йорком, горело два дня и две ночи. Впрочем, на окраинах пожары прекратились намного раньше, и с той стороны в город первыми вошли… мародеры, рассчитывающие прибарахлиться на руинах банков и богатых особняков. Банды Нью-Йорка были всегда. Где большие деньги – там и те, кто перераспределяет неправедно нажитое в свою пользу. Только в начале двадцатого века состояли в них не афроамериканцы и латиносы, а белые англосаксы протестантского вероисповедания – такие же, как и основная масса населения: крепкие парни, вооруженные кольтами и винчестерами. А кое у кого, как величайший раритет – пулеметы кольта образца девяносто пятого года под реечный магазин (машинка страшная, особенно если применять ее по плотной толпе глупых, как телята, новобранцев или кое-как вооруженных мексиканских повстанцев).

Как люди практичные, главари банд, прослышав о кометном предупреждении, предпочли слинять из Нью-Йорка в безопасное место. В нелегкой бандитской жизни пренебрегающий такими сигналами заканчивает жизнь на виселице. Впрочем, были среди мародеров и одиночки. Это фермеры из окрестностей пришли пополнить свое благосостояние за счет обшаривания трупов зажиточных горожан. Если в бандах еще есть кое-какая дисциплина (потому эта преступность и называется организованной), то одиночки – это полные беспредельщики. Групповое изнасилование со смертельным исходом одинокой перепуганной «курочки» из хорошей семьи – для них обычное дело. А если сама не помрет, то придушат шнуром, предварительно вырвав с мясом серьги из ушей и отрубив палец, чтобы снять вросшее в плоть дешевое колечко. Американская деревенщина – она такая.

И до тех пор, пока очухавшееся правительство не перебросит в район бедствия армию и части Национальной гвардии, приказав расстреливать бандитов и мародеров на месте, Нью-Йорк и его окрестности будут территорией самого вопиющего беззакония. Люди, чудом пережившие катастрофу, должны будут вынести еще один кошмар в своей жизни или бежать из города куда глаза глядят. А те, что не убегут, еще пожалеют, что не погибли сразу в момент испепеляющего удара.

И вице-президенту Фэрбенксу с министром внутренних дел Гартфилдом, сумевшим добраться только до Ньюарка, тоже пришлось нелегко. Четыре агента секретной службы, выделенные им в усиление, оказались слишком слабой подмогой. Скрыться с места катастрофы большим чиновникам удалось целой жизни двух агентов и тяжелого ранения еще одного. Без пехотного полка, а еще лучше дивизии армии США, делать на руинах крупнейшего мегаполиса североамериканских Соединенных штатов нечего. Даже в относительно слаборазрушенных пригородах на правом берегу Гудзона власть принадлежала большим и малым бандам. А вот с армией у янки было не очень. Полный списочный состав на момент катастрофы – около восьмидесяти тысяч человек. К тому же переправа через Гудзон в условиях уничтожения мостов, паромов и прочего транспортного хозяйства является отдельной задачей, почти невыполнимой для армейских частей.