Под землей с фотоаппаратом. Рассказы спелеолога - [35]
Олег встречал мумие только в пещерах, но говорят, что его находят и под нависающими камнями. В пещерах оно встречается всегда недалеко от входа.
— Мне кажется, — говорит Олег, — что мумие — это какой-то продукт известняка, оно как бы вытапливается из него солнцем и скапливается там, где скала всегда прохладна. Происходит что-то вроде перегонки.
Затем я узнаю, что цвет мумие может быть самый разный — от светлого, воскового, до темно-коричневого, почти черного. Если как следует его помять пальцами, оно становится мягким. Оно однородно, как воск, но в отличие от него растворяется в воде. Узбеки, кроме мумие, знают еще другое вещество — мумигай. С виду то же самое, только никаких целебных свойств, и его-то чаще всего продают на базарах. Отличить настоящее мумие может только очень опытный человек.
— А от чего оно лечит?
— Старики знахари пытаются им лечить буквально все болезни, только вопрос: вылечивают ли? Медицинская наука признает, что оно помогает при переломах, ранениях, ожогах — там, где повреждена здоровая ткань и ей нужно помочь восстановиться.
Позднее, в Ленинграде, я познакомился с одним удивительным человеком, врачом, специалистом по тибетской медицине. Он рассказал мне, что существует много видов мумие, отличающихся не только названием и местом находки, но, по-видимому, и происхождением. Сам он изучал забайкальское мумие — баракшун, зернистое, с большим количеством растительных остатков, и пришел к выводу, что это мумифицированные экскременты белок летяг. Эти животные питаются самыми нежными частями трав и побегов растений, в которых содержится множество целебных веществ. Вещества эти не перевариваются грызуном полностью и в процессе длительного мумифицирования становятся гораздо более усвояемыми для человека, чем если бы он, предположим, сам щипал бы и ел ту же травку. Существует баракшун, создаваемый другими грызунами — пищухами, теми самыми, которые заготовляют себе на зиму сено. Но пока мы еще мало знаем о мумие и скрытых в нем возможностях.
Через день Олег повел меня в Чиль-Устун. Об этой пещере я слыхал давно, она — одна из известнейших в Средней Азии. Длиннобородые старики, собирающиеся у мечети, могут вам рассказать, что именно в ней жил страшный белый дэв, которого в жестокой битве победил великий халиф Али, зять пророка Магомета. Ведь до сих пор видно изображение лошади с жеребенком на той скале, к которой Али перед боем привязывал своего коня Дуль-Дуля.
Вид из Чиль-Устуна
Ученые говорят иное. Да, есть на скале недалеко от Аравана изображения удивительно стройных лошадей, выбитые незаурядным художником. Рисункам этим больше двух тысяч лет; другие, похожие, есть недалеко от Оша, на тех самых скалах Айрымач-Тау, которые иначе называют Сурат-Таш. Этими лошадьми славилась когда-то Фергана, их считали (опять легенды!) потомками небесных коней. Что же касается пещеры, то археологи ею не интересовались.
Священные пещеры… В разные времена, на разных континентах, разным богам поклонялись люди в пещерах. Уходили в пещеры спасать свою душу христианские отшельники. В самых недоступных подземных галереях Южной Европы ученые находят святилища людей каменного века. На Дальнем Востоке академик Окладников открыл знаменитую пещеру Спящей Красавицы со сталагмитом, превращенным в скульптуру. А в глухих лесах Урала, на Печоре, археологи раскапывают пещеры, в которых до конца прошлого века приносились жертвы вогульским богам… Помню, в описании печорских пещер особенно поразила меня история о Камне Дыроватом. Есть высокий утес над рекой Чусовой, и в утесе этом на неприступном отвесе — вход. Полузабытые легенды говорили, что проходящий мимо охотник должен принести жертву, подарить духам этих мест стрелу, пустив ее в черное отверстие. Археолог Прокошев решил проверить легенду. Утес был высок — около шестидесяти метров; отверстие, как оказалось потом, на высоте восемнадцати метров. Спустив с вершины утеса веревочную лестницу, Прокошев добрался до входа. И внутри, в обширном гроте, он нашел восемь с лишним тысяч наконечников стрел. Они устилали пол, торчали из стен и потолка, и ничего, кроме стрел, не было здесь, только одна иранская монета VI века, тоненький серебряный диск с пробитой у края дыркой — наверно, и она была привязана к стреле. Легенда была права: люди здесь не бывали, они только стреляли сюда из луков. И вот что удивительно: изучив наконечники, Прокошев понял, что они накапливались в пещере около четырех тысяч лет — от начала бронзового века почти что до нашего времени. И боги, наверно, были разные, и племена разные — немало воды утекло в Печоре за тысячелетия, а таинственная дыра в скале все оставалась священной и почитаемой, и один и тот же обряд совершали перед ней современники Гомера и современники Ньютона.
Древнее изваяние в дальневосточной пещере Спящей Красавицы
Теперь мы с Олегом едем в Араван, к другой священной пещере. Большое село широко разлилось по равнине. В центре — базар с грудами дынь и арбузов; седобородые старики в чалмах торгуют медными, ручной работы, браслетами и дешевыми серьгами. Время от времени старцы достают круглые сосудики из тыквы — нечто вроде табакерок — и отправляют под язык щепотку носвая, обжигающей рот смеси из тертого табака, извести, золы и чего-то еще. Тут же продают и носвай, и эти табакерки — носкады, — и много других необходимых вещей. На столбах висят ящики с надписями: "Для хлопка". Никто не пройдет равнодушно мимо клочка белоснежной ваты, свалившегося с машины: разве можно сорить тем, что вырастили руки человека?
