Под зелёным знаменем. Исламские радикалы в России и СНГ - [29]

В 1998 г. неизвестные отрубили голову высокопоставленному милицейскому чиновнику в Намангане. Сразу же после убийства власти объявили, что преступление совершили «ваххабиты». Однако на деле Ташкент начал бороться не столько с так называемыми «ваххабитами», сколько с истинно верующими мусульманами. «Правительство пускает всех мусульман под одну гребёнку — как тех, кто, возможно, имел преступные намерения, так и мирных верующих, которые носят бороду и ходят в мечеть», — прокомментировала действия властей исполнительный директор отделения Европы и Центральной Азии «Human rights watch» Холли Картнер ^{104}.

«В 2000 году должны состояться новые президентские выборы. И наш президент Ислам Каримов уже начал готовиться к ним. Он прекрасно понимает, что его главный соперник — это именно исламисты. Так, если бы выборы состоялись сейчас, их кандидат, несомненно, набрал бы около 70 % процентов голосов. Поэтому, пока не поздно, Каримову просто необходимо избавиться от столь грозного соперника» — так интерпретировал эти действия властей председатель незарегистрированного независимого общества по правам человека в Узбекистане Михаил Ардзинов ^{105}. Однако в мусульманской стране объявлять напрямую войну исламу — занятие более чем рискованное, и Ташкент несколько закамуфлировал свои цели. Официально в Узбекистане начали бороться не с исламом, а с «ваххабизмом». «Ваххабиты утверждают, что молиться надо обязательно 5 раз в день, надо соблюдать пост, а кто этого не делает, тот не настоящий мусульманин. По их мнению, женщина должна ходить в одежде, закрывающей всё тело и лицо. Между тем, даже большинство мусульманских учёных признают, что полностью закрытое тело у женщины должно быть только во время молитвы, а в обычной жизни она может ходить с открытым лицом и руками», — говорил в 1998 г. автору Махмуд хаджа Нуритдинов, возглавляющий интернациональный центр по изучению ислама ^{106}.

Для человека постороннего утверждения Нуритдинова воспринимаются как сенсация: ведь по сути исламский богослов пытается логически обосновать необязательность основных канонов ислама. Однако всё становится ясным, если понять, как образовалось возглавляемое Нуритдицовым учреждение. Центр создан по распоряжению кабинета министров Узбекистана в 1995 г. На 50 % центр финансируется государством, на 50 % — муфтиатом. Официальная его цель — сближение светских и исламских наук, объединение усилий светских учёных и теологов. По выражению Нуритдинова, центр является своеобразным мостом между властями и муфтиатом. Достаточно примечательно, что за более чем двухчасовую беседу с автором Ну-ритдинов не упоминал о теологических разногласиях между ваххабитами и традиционным для Узбекистана течением ислама. Директор центра говорил лишь о том, что ваххабиты являются фанатиками, слепо придерживающимися канонов ислама. Сам же Нуритдинов, а, следовательно, и официальные власти, выступают за так называемый «просвещённый ислам»^{107}. Что именно понимается под этим закамуфлированным термином, не совсем ясно. Однако очевидно, что в реальности Ташкент причисляет к невежественным мусульманам всех людей, которые готовы беспрекословно следовать канонам этой религии. Действия «просвещённых исламистов» было трудно квалифицировать иначе, чем борьбу против религии. Специальным постановлением духовного управления было запрещено читать призыв к молитве через громкоговорители. После проверки регистраций наполовину сократилось число мечетей. «После перестройки мечети у нас стали расти, как грибы после дождя. Людей же, знающих ислам, катастрофически не хватало. В результате получилось так, что в одной мечети имам говорил одно, а в другой противоположное. Сейчас же происходит упорядочение мнений. Так, что мы боремся не против ислама, а за», — утверждал Нуритдинов ^{108}.

В уголовный кодекс Узбекистана была внесена специальная поправка, запрещающая использовать религию в целях нарушения гражданского согласия, распространения клеветнических, дестабилизирующих обстановку измышлений и совершения иных деяний, направленных против правил поведения в обществе и общественной безопасности (отметим, что под подобную трактовку можно подвести всё, что угодно). Нарушения, указанные в этой поправке, наказывались лишением свободы до пяти лет. При этом, как часто бывает в жизни, рядовые исполнители нередко переусердствовали в выполнении закона. По слухам, в одной из крупных областей республики её руководитель лично стриг ножницами бороды «ваххабитам». С улиц городов и сёл республики практически исчезли бородатые мужчины моложе 40 лет — таких забирали в милицию сразу. Страх прочно вошёл в сознание рядовых граждан Узбекистана. Водитель такси убеждал меня, что если узнают, что он возил иностранного корреспондента, написавшего «плохую» статью про Узбекистан, то он просто исчезнет, а его семья даже не узнает, где он похоронен.

Попытка реванша

Новая кампания репрессий не дала желаемого результата. 16 февраля 1999 г. в центре Ташкента раздалась серия мощных взрывов. Как свидетельствовали очевидцы, это происходило почти одновременно, и создавалось впечатление, что весь город оказался в зоне боевых действий. Один из взрывов раздался на площади Независимости в тот момент, когда туда должен был прибыть президентский кортеж. Однако Исламу Каримову повезло — он опоздал и тем самым спас себя от, казалось бы, неминуемой смерти. Уже через несколько часов после терактов власти обвинили в преступлении «ваххабитов». По подозрению в причастности к взрывам было задержано более двух тысяч человек. Однако в августе того же года Ислама Каримова ждали новые неприятности. Отряд узбекских исламистов, возглавляемый Тахиром Юлдашевым и Джумой Намангани (лидерами уже упоминавшегося выше разогнанного Каримовым движения «Адолат»), вторгся из Таджикистана в Киргизию, мятежники намеревались «освободить» Ферганскую долину Узбекистана и создать на её территории исламское государство. «Боевики — это нормальные верующие люди, которые вынуждены были взять в руки оружие, чтобы в дальнейшем отомстить узбекскому правительству за преследования политических и религиозных деятелей, начавшиеся в 1992 г., и особенно усилившиеся в последнее время. Эти люди хотят установить в Узбекистане настоящий исламский порядок… Как Аллах нам накажет, говорят они, так и будет. Они не хотят воевать против киргизов. У них другой враг — узбекское государство», — заявил проводивший переговоры с боевиками киргизский правозащитник Турсунбек Акунов