Под заветной печатью... - [59]

А разве не столь же наивен страстный противник тирании Дени Дидро в своих надеждах найти союзницу в лице русской императрицы? Убежденный материалист и атеист, предрекавший, что наступит день, когда последний деспот будет задушен кишкой последнего попа, он возлагал все свои надежды на изменение положения в обществе не на народ, а на просвещенную монархию. Человек, которому было дано видеть то, чего не видят другие, не замечал насмешек, с которыми встречали его прожекты Екатерина II и окружавшие ее царедворцы. Он продолжал доказывать, убеждать, не понимая, что его планы неосуществимы в условиях самодержавного строя.

Казалось бы, особняком среди героев этой книги стоит «искатель странствий» Григорий Шелихов. Находясь за тридевять земель от столицы, в далеком сибирском крае, он вроде бы далек и от социальных конфликтов своего времени, занятый иным — осуществлением мечты о расширении границ Российского государства, приумножении его богатства. И с церковью у него разладов нет. До конца дней он остается верным ее «чадом». Лишь после его смерти в недостойной возне, затеянной духовенством вокруг надгробного памятника, который ему собираются установить, обнаруживается глубокая неприязнь служителей церкви к тому, кого Державин назвал «российским Коломбом».

Причина этой неприязни — независимость, которую проявлял Шелихов, претворяя в жизнь смелые и дерзновенные замыслы свои. Он не очень-то считался с мнением духовенства, не жаловал его, «как положено». С подобным церковники не мирились. С легкой руки духовных пастырей начали распространяться слухи, что он недостаточно благочестив, и прочее, порочащие его как верного христианина. С помощью этих слухов церковь рассчитывала «смирить гордыню» отважного исследователя, не очень заботившегося о поддержке духовными отцами своих начинаний. Он вполне обходился без них. И это стало основной причиной незримого конфликта Григория Шелихова с православной церковью, который всплыл после его кончины.

Сложны и противоречивы судьбы людей, о которых повествуется в книге. Но примечательно, что в каждой из этих судеб немалую роль играет церковь. Это в значительной степени объясняется тем местом, которое она занимала в прежние времена в жизни России. Православие было господствующей религией государства Российского, и оно действительно в течение столетий господствовало над умами людей. Церковные правила и предписания определяли буквально каждый шаг человека от его рождения и до смерти. Любое отступление от них могло навлечь беду на того, кто нарушил установленный порядок.

Именно поэтому каждое проявление свободомыслия, отход от традиционного образа мышления, а тем более критические высказывания и суждения, затрагивавшие основы православной веры, вызывали подлинную бурю в стане защитников религии.

Духовенство, раболепствовавшее перед светскими властителями, подвергало преследованиям и гонениям и тех, кто осмеливался посягать на устои государственной власти.

Враги государства были и врагами государственной религии. Потому-то в число гонимых попадали иной раз люди, которые даже не помышляли выступать против религии. Однако критика существовавших в обществе порядков объявлялась церковными иерархами ересью и отступничеством от веры.

В этой книге вам довелось познакомиться с событиями давно минувших дней, скрупулезно воскрешенными автором. Это нелегкий труд. И не только потому, что письменные источники не могут передать нам самые сокровенные думы навсегда ушедших из жизни людей. А ведь именно в них чаще всего ключ к пониманию тех или иных поступков и действий, смысл которых пытаются постичь исследователи. Трудность состоит и в том, что власть имущие и церковь приложили немало усилий, чтобы предать забвению все связанное с людьми, выступавшими против освящавшихся именем божьим порядков в «темном царстве» самодержавной России, против далеких от праведности деяний православного духовенства. Многие документы, которые могли бы пролить свет правды на эти события, оказались уничтоженными или безвозвратно утерянными. А кое-что было просто искажено теми, кто стремился скрыть правду, чтобы избежать суда истории.

И все же им не удалось предать забвению значимые для нас факты истории. «Историческое деяние бывает закончено не тогда, когда оно свершилось, а лишь после того, как оно становится достоянием потомков», — справедливо отмечал австрийский писатель Стефан Цвейг. Эта книга поможет сделать нашим достоянием многое из того, что долгие годы хранилось за «заветными печатями» истории, проникнуть в сложный и противоречивый духовный мир людей, чьи имена продолжают жить и сегодня, лучше понять то время, в которое даже высказанная вслух мысль о свободе была подвигом.

А. Белов