Под заветной печатью... - [43]
Странное понятие о свободе книгопечатания. Ухо русское было железом завешено, ему больно слышать свободную речь; что делать, пусть воспитается к ней!»
За чтение вольных изданий Герцена — тюрьма, каторга. Но все грамотные читают и находят между прочим такие истории: митрополит Литовский донес еще Николаю I на «строптивых» священников и требовал решительной борьбы с «западной ересью». Филарет, испугавшись, что Александр II, только что вступивший на престол, ничего не знает об этом доносе (так как Николай получил его перед самой смертью), повторяет донос еще раз, а тайный друг Герцена (вероятно, тот же чиновник святейшего синода, который сообщил ему о доносах петербургского митрополита) благополучно пересылает всю эту секретную переписку «Искандеру».
«Вот что значило, — напишет Герцен о Филарете, — тридцать лет святительства при Николае. В царствование Александра I Филарет писал кудрявые, масонско-мистические проповеди, был каким-то якобинцем в богословии, так как его катехизис был запрещен синодом, а через тридцать лет николаевского царствования он восхотел суетно совместить белый клобук с жандармским аксельбантом и стал писать уже не толкование на Книгу бытия, которую никак не растолкуешь, а доносы…»
В другой раз, получив еще документ о сотрудничестве Филарета с полицией, Герцен напечатает: «Не все ли равно: в России Филарет пойдет скоро в шефы жандармов, а шеф жандармов в иеродиаконы».
Но главное, на чем Герцен их поддевал, чем вызывал особенную ярость, — он доказывал, что деятельность Филарета и ему подобных противоречит их же христианскому принципу: помогать сирым, убогим, не строчить доносы власти!
«Ничего, любому мерзавцу Филарет даст неба, которое нужно для души; государь даст ему земли, которая нужна для крестьян».
Почитав год-два такие строки и статьи, православная церковь преисполнилась лютой ненавистью к насмешнику и «еретику». И как его взять? Будь Герцен в России, тут бы Филарет знал, как поступить. Но в России — только его вольные, дерзкие, блестящие сочинения!
А Герцен вызывает на бой: а ну-ка, святейшие, выходите, давайте померяемся словом! Знаменитому златоусту Филарету брошен вызов. Чем возразить?
Первая идея: отлучить от церкви.
В июне 1859 года в английской газете неожиданно появляется объявление: «Нам передавали из России, что несколько недель тому назад Петербургский митрополит на собрании святейшего синода Российской империи внес предложение об отлучении от церкви Александра Герцена, широко известного изгнанника, живущего теперь в Лондоне. Все епископы, за исключением Московского митрополита, одобрили это предложение, направленное против талантливого человека, отважного основателя революционного движения в области политической литературы в России, однако император отказался утвердить это решение…»
И Герцен ответил на это — в очередном номере «Колокола», и одновременно по почте послал его «старым, добрым друзьям» — митрополиту Григорию, Филарету, шефу жандармов, самому царю. И они прочитали, так же как тысячи студентов, военных, литераторов, духовных лиц…
«Раз в жизни, — шутливо заметит по этому поводу Герцен, — предоставился мне случай благословить Григория, митрополита Петербургского, и тут злые люди помешали. Его высокопреосвященство предложил синоду предать меня анафеме. Само собою разумеется, что, следуя евангельскому правилу, я тотчас бы по телеграфу послал клянущему благословение. Нам пишут, что тульский архиерей помешал Григорию возвести меня в чин Дмитрия Самозванца, Стеньки Разина, Мазепы, Емельки Пугачева и… Наполеона».
Герцен откуда-то знает, что его «пожалел» тульский архиерей. Однако англичане настаивали, что умнее других был Филарет, что это он понял, сколь непопулярна будет «анафема» Герцену, как это привлечет к нему многих, как уронит авторитет церкви…
Анафема невозможна. Но как же взяться за Герцена? Как ответить на его нападки? Трудно. Прежде всего потому, что Герцен «государственный преступник», чье имя вообще запрещено упоминать. Значит, надо ему отвечать, не называя имени. Как же это сделать? Обер-прокурор синода Александр Толстой пишет секретнейшую записку «О противодействии сочинениям Искандера» — это подлинный вопль о помощи! Но страх, как бы вездесущий Герцен не раздобыл и данный документ, вызвал такие меры секретности, что записку вряд ли прочитало больше двух-трех самых важных персон: прочитал царь, прочитали Филарет, Григорий — после чего рукопись «исчезла». Только в наше время ее обнаружил в одном из архивов историк-писатель Н. Я. Эйдельман.
Не очень грамотным языком, насыщенным обычным церковным суесловием, обер-прокурор пугает правительство, что если и дальше не остановить Искандера, тогда церковь совсем потеряет авторитет — и самому правительству будет хуже. Но при этом приходится признать колоссальный успех сочинений и вольных изданий врага. «В этих сочинениях, — пишет А. Толстой, — в виде доказательства, со всевозможною тщательностью, цветистым и увлекательным слогом описываются часто пристрастно и преувеличенно: вкравшиеся злоупотребления в управлении, недостаток гражданских учреждений и указания на грязную сторону чиновного и крестьянского быта, с унижением духовенства, дабы лишить правительство с этой сильной стороны нравственной и религиозной поддержки. С сею же целию Искандер преимущественно старается помрачить справедливо заслуженное доверие московского митрополита Филарета, а в оскорблении лица его унизить и самую веру».
В своей новой книге видный исследователь Античности Ангелос Ханиотис рассматривает эпоху эллинизма в неожиданном ракурсе. Он не ограничивает период эллинизма традиционными хронологическими рамками — от завоеваний Александра Македонского до падения царства Птолемеев (336–30 гг. до н. э.), но говорит о «долгом эллинизме», то есть предлагает читателям взглянуть, как греческий мир, в предыдущую эпоху раскинувшийся от Средиземноморья до Индии, существовал в рамках ранней Римской империи, вплоть до смерти императора Адриана (138 г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
Книга о наиболее важных философских проблемах теории познания, о том, как школьникам научиться осмысливать и понимать окружающий мир, как подойти к изучению теории познания диалектического материализма.
Мир Леонардо: Философский очерк в двух томах.Книга известного советского публициста Евгения Михайловича Богата (1923–1985) — плод многолетних размышлений писателя о возможностях и богатстве личности человека на примере жизни и творчества ученого, мыслителя и художника эпохи Возрождения — Леонардо да Винчи и многих выдающихся людей прошлого и современности.
Книга о выдающихся мыслителях прошлого — «борцах и мучениках науки». Читатель узнает о жизни Гипатии, Сервета, Рамуса, Ванини и др. Форма художественной биографии позволяет автору, не отступая от фактов истории, изложить материал увлекательно и интересно.
Эта книга поможет старшим школьникам в познании подлинных ценностей личности человека: его творческих возможностей, духовного богатства, искусства общения с другими людьми, высоких нравственных идеалов, чувства ответственности перед другими людьми, перед обществом. В книгу включены письма многих выдающихся людей прошлого и современности, в которых раскрываются лучшие качества и богатство человеческой души.